Матиуш на необитаемом острове
Шрифт:
Он достал из сундука одежду покойного сына, велел Матиушу переодеться и трижды его поцеловал.
— Такие вот точно у него были глаза, как у тебя, и такая же милая мордашка…
И заплакал.
А Матиуш сам не знает, радоваться ли, что он свободен, не знает, что говорить, что делать.
И так как-то странно ему, будто его отсюда выгоняют. Он обнял надзирателя за шею.
— Пошел вон, — оттолкнул его надзиратель и ударил плетью по лавке так, что даже грохнуло.
Но убежать из камеры легче, чем выйти из крепости, обнесенной высокой стеной
Тут узнал Матиуш, что было после того, как он исчез. Надзиратель заявил в канцелярии, что Матиуш умер во время порки.
— И зачем было так лупить такого щенка? — покривился фельдшер. — А если к суду привлекут?
— А черт его знал, что он такой хилый!
— Нужно было меня спросить. Не знал, потому что ты не санитар. Для того и держат ученого человека, чтобы было у кого спросить.
— Первый раз мне ребенка дали.
— Вот и надо было спросить, как его бить.
— Начальник видел рубцы и ничего не сказал.
— Начальник не учился медицине. Его дело следить за порядком, а за жизнь и здоровье узников я отвечаю перед королем и моими коллегами. Я, брат ты мой, учился у самого профессора Капусты, у санитарного советника Капусты. Лысый был, как колено, а все от ума. Коллегам моим, Вирхову и Дженнеру, уже поставили памятники. А я что? Как задать порку, так каждый делает, как бог на душу положит. А ты потом ломай голову, чтобы бумаги были в порядке!
Фельдшер налил в стакан спирта, выпил, выдохнул и написал:
Такого-то месяца, такого-то числа освидетельствовал труп заключенного…
— Как его звали?
Надзиратель назвал вымышленную фамилию, под которой Матиуша записали в тюремной книге.
…Произведено вскрытие. Рост 1 метр 30 сантиметров. Возраст — лет одиннадцать. На коже и на костях никаких следов побоев и вообще никаких синяков не обнаружено. Кожа гладкая, упитанность хорошая, что говорит о том, что заключенный получал в тюрьме вполне хорошее питание. При вскрытии было обнаружено расширение сердца, а в легких копоть от табака, очевидно, заключенный в молодости много курил и пил водку. Я нашел сердце пьяницы, желудок пьяницы и все остальное, как у пьяницы, в соответствии с исследованием Вирхова и Дженнера.
Покойному три раза делали прививку оспы, а также давали различные лекарства из тюремной аптеки, но спасти его не удалось.
Фельдшер выпил еще полстакана спирта, поставил подпись и приложил две печати: одна — приемного покоя, другая — санитарной канцелярии.
— На, держи. Но в другой раз, смотри, если не согласуешь со мной, напишу: умер от побоев. И у тебя будут неприятности. Понял?
— Понял, господин профессор.
— Ну, ладно. Выпей и ты немного.
— Покорно благодарю, господин профессор.
— Я
Матиуш читал это свидетельство, ему приносил его надзиратель.
— Читай, Матиуш, может, тебе снова придется быть королем, будешь, по крайней мере, знать, как людей мучают. Мы не самые лучшие, это правда, но и с нами надо бы обращаться по справедливости.
В те четыре дня, которые Матиуш провел в башне, когда он ничего не мог делать, забившись в угол, и только слушал, как воет ветер в открытом окне, он вспоминал одинокую башню на необитаемом острове и сравнивал оба эти убежища.
На пятый день приехал начальник тюрьмы. Велел собрать всех заключенных и начал грозно:
— Если сюда приедут и станут вас спрашивать, был ли тут какой-нибудь подросток заключенный, отвечайте — нет. Поняли? Кто скажет, что был, получит двести плетей. А если будете отрицать, на пасху получите к кофе по четыре куска сахару. Поняли? Не хочу вас обманывать: этот, малолетний преступник попал сюда по ошибке. Его уже перевели в другую тюрьму. Так вот, приказываю вам строжайше, чтобы забыли, что он тут был, раз и навсегда. Поняли? Либо двести плетей, либо сахар.
— Чего тут не понять. Только всегда как-то лучше запоминается, если выпьешь, — сказал самый старый из узников.
— Ладно, получите по рюмке водки.
Сидит Матиуш в своей башне и радуется, что благодаря ему у этих бедняг такая удача: получат по рюмке водки.
31
Я еще не рассказал, какой был скандал после похищения Матиуша.
— Все ясно, — решили короли, — Матиуша похитил наследник трона.
Наследник трона прикинулся оскорбленным.
— Если я похитил, так ищите. Правда, я не любил Матиуша. Но разве я один? Среди негров у Матиуша были враги. Сколько их из-за него погибло. И белые короли не все его любили. Орестес сердит на Матиуша. Царь Пафнутий тоже не выносит Матиуша, он еще после той истории на Фуфайке не может оправиться: перестал спать, часто болит голова, и вообще он хворает.
А про себя подумал: «Если начнутся розыски, хоть Матиуш и в тюрьме, его могут найти». Вот почему он так обрадовался, узнав, что Матиуш умер. Теперь наконец-то он может быть спокоен.
А тем временем, по приказу королей, идет следствие, выясняют, куда поехал автомобиль с Матиушем., Допросили хозяина гостиницы, рыбаков, портовых рабочих, матросов.
Какая-то женщина видела автомобиль. Видела, как он свернул направо и там остановился, лопнула шина. Пока они завтракали, маленький мальчик заглянул внутрь автомобиля, но его сразу же отогнали; она не знает, сидел ли там кто-нибудь. Наконец нашли след, где Матиуша перенесли из автомобиля в лодку. Уже установили даже, на каком корабле его везли. Но как все это происходило, узнали только благодаря случайности.