Матрешка

Соловьев Владимир Сергеевич

Не так уж много у Лены было одежд - слава Богу, не модница, но я не узнавал вязаной кофточки с оленями, которая очень ей шла, делала какой-то иной, новой, незнакомой. Готов поклясться, что не из домашнего гардероба. Или им в "Матрешках" выдают дополнительную спецодежду, помимо расписных сарафанов? Выглядели если не счастливой парочкой - скорее супружеская пара с давно улаженным, устоявшимся статусом отношений. Похоже, что снимок был сделан тайно - они не видели, что их снимают. Фон - щемяще знакомый городской пейзаж: горбатый переулок, газетный ларек, уличные зеваки, перспектива замкнута церковным куполом. Что я знал точно - сам никогда здесь с Леной не бывал. Больше всего меня поразило

ее спокойствие, я бы сказал покой. Укол даже не ревности, а чего-то другого. Пока мы здесь убиваемся...

– Где это снято? Когда?
– спросил я Бориса Павловича.

– На обороте должно быть указано.

Я перевернул снимок - он оказался двухнедельной давности. Город, который я узнал и не узнал, был городом моей юности. Так я и не свозил ее в Париж, хотя столько рассказывал. И теперь вот кто-то другой...

Короче, нас тогда в Фанди замели.

Или она и не скрывалась, а только делала вид, продолжая дурить мне голову? И не от них она сбежала, а от меня, предварительно сговорившись с Тарзаном? Ставлю вопросительный знак, хотя лучше бы точку - прочь сомнения. А дежурные у балетной школы, которых заметила Танюша, были не соглядатаями, а охраной. Все стало на свои места. Соскучилась по дочке, вот и явилась - не запылилась, как бы выразился ее брательник. А Тарзан приставил к своей присухе стражу. От кого стражу? Да хоть от меня, недаром так закамуфлировалась. Либо от самой Лены, не полностью ей доверяя - коли она по природе лжица, его могла надуть, как и меня. Нет худа без добра: хоть за Танюшу можно теперь не волноваться. Чтоб Лена задумала похитить Танюшу исключено: материнский инстинкт в ней сильнее тоски по дочери.

– Вам кто-нибудь знаком на этом снимке?
– спросил Стив.

Странно, что, идя на нашу встречу, этот лопух не удосужился даже глянуть на фотографии Лены.

– Это его жена, - сказала Жаклин.

– Выходит, она не утонула?

– Выходит, - и я рассказал о нашей неудачной попытке скрыться от русских мафиози, не посвящая присутствующих в мою новую гипотезу. Пусть будут на том уровне знаний, на котором я сам находился несколько минут назад.

Я уже не сомневался, что Лена обманула меня ночью в кемпграунде, а действовала заодно с Тарзаном.

Глянул на Жаклин - готов поклясться: она обо всем догадалась еще раньше.

Зато Стив, похоже, потерял всякий ко мне интерес, как только выяснил, что я признал на снимке Лену. И только Борис Павлович сверлил меня глазом. Точно так же, как когда-то, в первую нашу встречу, когда прощупывал меня на предмет вербовки, пытаясь на глаз определить, в качестве кого - осведомителя или консультанта.

– А что за супермен рядом? Знаете?
– спросил он так, будто догадывался об ответе.

– Знаю.

Здесь на меня вскинулись все трое.

И дальше, будто не я это говорил, а кто другой, прослушал собственный рассказ о встрече в Саг-Харборе с бывшим студентом - он же мой гид и соперник, а если верить Лене, хозяин русских притонов от Нью-Йорка до Флориды.

– Он меня туда и привел.

О его эксклюзивных отношениях с Леной решил не упоминать. И так ясно.

Странно, но никто не спросил, было ли у меня что с тамошними матрешками.

– Знаете его кличку?
– спросил Борис Павлович.

– Тарзан.

– Почему Тарзан?
– удивилась Жаклин.

– Потому что не просто крутой, а дикий, - пояснил Борис Павлович. Импульсивен, неуправляем, непредсказуем. С детства такой. Балованный. Единственный ребенок в семье. Привык получать все что пожелает.

– Семья с уголовным прошлым?
– спросил Стив.

– Смотря как считать, - усмехнулся Борис Павлович.
–

Отец - генерал КГБ. Когда организацию расформировали, застрелился. Почему, никто точно не знает. Вот с тех пор Тарзан и отбился от рук. Решил взять закон в свои руки. Что именно он преследует, трудно сказать. Но деньги для него не главное. Нечто среднее между капитаном Немо и графом Монте-Кристо. Не хотел бы иметь его среди своих врагов. Опасен, потому что сам страха не ведает. А также из-за своих связей. Раздобыть ядерные чемоданчики ему сподручней других. На посылках у него бывшие субординаты его отца.

– Про "Матрешки" нам известно, хотя ваши сведения - из первых рук, сказал мне Стив.
– И о том, что две соперничающие группы - "Бог в помощь!" и "Братья Карамазовы" - тоже знаем. Но у нас нет штата пасти их всех, следить за русскими кабаками, банями, клубами - плодятся как кролики. Особенно на Брайтон-Бич в Бруклине и в Рего-Парке в Куинсе. Да еще парочка на Стейтен-Айленде. Время от времени мы их прочесываем, устанавливаем жучки, устраиваем шмон, но - никаких результатов. В ресторане "Распутин" чуть было не накрыли с дурманом, но кто-то их предупредил, мы опоздали на полчаса. Обычная история: знаем больше, чем можем доказать. На том же Стейтен-Айленде стоит, к примеру, на берегу особнячок с белыми колоннами и китайскими сфинсками, настоящий владелец, итальянец, подзалетел на семь лет, а в качестве сторожа проживает русский с семьей, выдает себя за хозяина и в бейсменте держит редакцию русскоязычного ежемесячника "Царский подарок". Еще одно свидетельство союза итальянских мафиози и русских братков. Внешне там вроде бы все чин-чином. Но у нас есть точные сведения, что стебанный этот журнальчик - только вывеска, а его мнимый хозяин, трепло и показушник мелкая сошка, подставное лицо, шестерка, но через этот журнальчик отмываются деньги от операций "наркотики - оружие", и сам этот особняк - еще одна явка, наподобие "Матрешек". Мы можем хоть сейчас накрыть это гнездо, но нас интересуют его боссы, такие вот как ваш Тарзан.

– Тарзан, вроде бы, владеет и этим журнальчиком, - сказал я, припомнив рассказ Лены о своем мачо, но тут же пожалел, что вмешался - не слишком ли я радею за бывшего студента? В нише соперника Тарзан заменил Володю.

– А как до него дотянуться?
– сказал Стив.
– В "Матрешки" мы не вхожи. А почему бы вам не побывавать у них еще разок?
– спросил меня Стив.

– Довольно одного раза. Тем более Лены там нет.

– Вы уверены? Сказать, что ее там нет, мы не можем, потому что не знаем, где она сейчас.

– А парижский снимок?

– Это было две недели назад, - напомнил Борис Павлович.
– А у балетной школы она появилась вчера.

– Танюша могла ошибиться, - сказал я, хоть так не думал.

– А кому принадлежат "Матрешки"?
– спросил Борис Павлович.
– Какой из двух организаций?

– Какое это имеет значение?
– удивился Стив самому вопросу.

– Кто знает, - уклончиво сказал Борис Павлович.
– В таких делах любая мелочь может оказаться важной.

– "Бог в помощь!" - сказал я.

Я все еще ждал главного вопроса - был ли у меня в тот день сексуальный контакт с одной из матрешек, понятно с какой, но его так и не последовало, что показалось мне подозрительным. Не исключено, что они догадываются о том, что именно я скрываю. В том числе об особых отношениях между Леной и Тарзаном? Что если они знают больше, чем говорят? Как и я. Больше, чем я? И тут вдруг, быстро пролистав страницы моей слабеющей памяти, я не обнаружил в ней ничего о том, когда Лена сошлась с Тарзаном. Это я сам так решил, что все произошло в "Матрешках" - сама она ничего не говорила.