Матрос империи. Начало
Шрифт:
В зависимости от проекта боевого космолета, и страны производства, зависит и расположение всех объектов, которые подвергаются атаке. В базу данных информационной системы наших легких пехотных доспехов загружены подробные планы всех известных нам кораблей противника, разведка не лаптем щи хлебает, но есть и такие звездолеты, внутреннее устройство которых нам неизвестно, пока. Поэтому, нас учили определять, где именно может располагаться тот или иной жизненно важный узел, ориентироваться по иностранным указателям,для этого, мы учили иностранные слова десятков чужих языков, а также ориентироваться по линиям кабелей, и линиям систем жизнеобеспечения,
Кроме подвижных космических объектов, мы так же изучали строение космических баз вероятного противника, так же по проектам.
Нам показывали различные видеозаписи, как мирного путеводителя, так и сделанные доспехами морпехов во время боевых действий. Я не очень понимал смысл всех этих заучиваний, так как перед атакой, нам в любом случае предоставят план атаки, и подробные тактические схемы, а командир распределит роли каждого подразделения, но командованию виднее.
Занятия по тактике вел лично Полковник Могутов. Штаб-офицер, за плечами которого сотни боевых выходов, как абордажных, так и планетарных. А еще, он служил с моим отцом! Горд за папу. Главное, самому теперь не опозорить наш род.
Могутов Гедеон Святогорович вел занятия тихим голосом, и никто не позволял себе переговариваться во время его лекций, все слушали очень внимательно. Не только потому, что он был полковником, просто каждое его слово было на вес золота, да и внешне он внушал.
Высокий, широкоплечий, руки, как рельсы. Лицо изборождено множеством старых шрамов, и с него, как два кусочка льда, сверкают ярко-синие глаза. Его взгляд пробирал до костей, холодный, равнодушный, словно перед ним не человек, а муравей, чья судьба ему безразлична. Не скажу, что он был высокомерным, нет, именно что, абсолютно безучастным к судьбе собеседника. Как будто он смотрел сквозь, ощущаешь себя пустым местом. Довершал картину короткий ежик седых волос. Как было сказано в девятой роте - с него, только статуи отливать. Монументальный, невозмутимый и несокрушимый. Король ночи, только человечный.
В его присутствии я ощущал, что он стоит рядом, хоть и находился от него в десяти метрах. Судя по взглядам и поведению одногруппников, они испытывали те же чувства, а это значит, что мы чувствовали его внутреннюю силу, значит, он контролировал все пространство учебной аудитории.
Я не возьмусь судить какой у него индекс, наверняка ошибусь, но я дал себе зарок никогда не ссориться с ним, и с подобными ему людьми. Раздавят и не заметят, я впервые ощутил себя пылью на сапогах. Именно такие люди правили нашей империей, и не важно, кровь в их жилах текла царская, умнее остальных ли были, они правили по праву силы.
К слову, сам полковник имел княжеский титул. Мы, курсанты, сначала путались, и наперебой обращались к нему, то Ваше сиятельство, то Ваше превосходительство, пока он сам не установил армейскую форму обращения - Ваше превосходительство.
Конечно, у Вас может возникнуть вопрос, почему мы обращались к полковнику так, как положено обращаться к генералам. Дело в том, что генеральские звания начинались с четвертого класса табели о рангах Российской Империи, и это было справедливо почти для всех родов войск, кроме нескольких, в том числе, и морской пехоты. Наш полковник по классу был приравнен к генералу. Если
Могутов рассказывал нам не столько о самих кораблях вероятного противника, сколько делился личным боевым опытом. Мы разбирали на его занятиях тактические решения, как успешных операций, так и тех, которые закончились провалом, были и такие, где погибало целое отделение. Не то, что мурашки по коже, а морозом пробрало, когда впервые услышал его слова:
– Конец записи, крайний боец отделения погиб.
– Как раз в этот момент камера уставилась вверх, показывая серый подволок.
– Ваши комментарии, где отделение допустило ошибку?
В тот раз никто не смог и рта открыть. На наших глазах умирали бойцы императорской армии. Мы видели от первого лица, как гибли сослуживцы неизвестного нам главного старшины, как их разваливало пополам от пулеметного огня боевых роботов и турелей, как разорвало на куски мичмана, командующего отделением. Мы слышали, как они кричали от боли, как матерился от бессилия, что-либо изменить главный старшина. Мы вместе с ним видели, как система доспеха зафиксировала выстрел, и обозначила траекторию снаряда, которая его и убила. Да, полет пули мы видели в замедленном режиме, в отличие от него, но это пробрало до мозга костей, а что чувствовал боец, никто не ответит. Он видел приближающуюся смерть, и умер молча, показав нам потолок палубы, который затем потонул во вспышке взрыва самоуничтожения доспеха. И мы знали, что это не кино, что это по настоящему, именно это нас ждет.
Не знаю, кто встал на ноги первым, я не видел, но мы дружно, и, почти синхронно, покинули свои стулья, и отдали честь погибшим, почтив память о них минутой молчания.
– Вольно.
– кивнул полковник.
– Знайте, это были опытные воины, очень сильное и сработавшееся отделение морских пехотинцев, и в тот раз они сделали все правильно.
Мы смотрели на него, не понимая, куда он клонит.
– Им не повезло, противник попался хитрее, и они попали в засаду.
– Могутов обвел нас обжигающе холодом взглядом.
– Помните. Все смертны, даже при идеальном планировании.
Занятие было окончено.
Месяц вообще прошел как-то напряженно и тоскливо. Одна хорошая новость, Ярик и Арина помирились. Но и на наших посиделках темы были не особо радостными. Арина нервничала и переживала из-за недобора по коэффициенту сбитых противников, и вот неделю назад, в столовой она обреченно поделилась с нами последними новостями:
– Все, меня закрепили за бортом для абордажа, и эвакуации морской пехоты.
– Слава не реагировал эмоционально на эту новость, видимо, уже свыкся с мыслью, что так и будет.
– Арин, не расстраивайся, - Елена стала утешать подругу, - еще же не все кончено.
– Кстати да, - влез в разговор и я, - ты же можешь пересдать? Симулятор же еще доступен?
– Конечно, - кивнула графиня Морозова.
– Но не в этом семестре.
Слава приобнял ее за плечи, а мы с Гаделом вопросительно посмотрели на нее, ожидая объяснений.
– В этом семестре будут практические налеты.
– продолжила она.
– Только летом, после практики, будет возможность пересдачи.