Маттимео
Шрифт:
Следующими проходили сороки - этих он поставил на вершине баррикады, на случай, если кто-то из земнолапых попытается перелезть через нее. Мангиз прошел последним. Вместе с Железноклювом они медленно спускались вниз, пока не встали твердой лапой на пол последнего бастиона Рэдволла.
Мангиз не мог не восхищаться Генералом. Железноклюв действительно был прирожденный завоеватель. Несмотря на ложные предсказания и на то, что его бойцы были напуганы до умопомрачения, ему удалось удержать их в подчинении и исполнить свои собственные пророческие
Констанция с остервенением билась над дверью привратного дома, работая изогнутой и расплющенной кочергой. Мех на ее шее вставал дыбом от непередаваемого ужаса. Какое-то шестое чувство заставляло ее утроить усилия, когда она долбила неподдающиеся петли, дубасила по начинавшим расщепляться толстенным брусьям. Дверные балки гнулись и стонали под ее толчками, от ударов по металлическим частям веером летели искры. Упорная барсучиха не замечала, что лапы ее онемели и ноют от жесткой отдачи кочерги, и она продолжала без устали колошматить по двери. Она должна была разбить ее. Она должна как можно скорее вернуться в аббатство - спасти друзей от неведомой опасности, которая надвигалась на них.
Тяжелый коготь опустился на спину спящего аббата. Тот проснулся, закричав от боли.
– Йаг-га! Вставай, мой маленький земнолапый друг, настал день, когда я заставлю тебя исполнить пляску смерти! Теперь Железноклюв - хозяин в этом краснокаменном доме! Карра-гаах!
Триумфальный возглас Генерала и его бойцов разлетелся по всему Пещерному Залу, смешавшись с испуганными и недоумевающими возгласами пораженных обитателей аббатства.
Тим Черчмаус был ранен ударом пики в бок. Он упал, и две черные крысы набросились на него. Маттимео с Синтией Полевкинс, оглашавшей все вокруг звонким боевым кличем, прорвались к нему и, отбив крыс, помогли подняться.
– Тим, ты ранен?
– озабоченно спросила Синтия.
– Да. То есть нет. Все в порядке. Дайте мне вон ту пику!
Орландо и Аума носились, словно смерч. Огромный барсук держал дверь одной лапой, прикрываясь ею, как щитом, его топор рубил направо и налево. Аума крушила все вокруг толстым ясеневым поленом, которое она использовала как дубину.
– Поставьте Тима за спиной у моего отца. Скорей! А ну, получи, черный паразит!
– кричала она.
Орландо с беспокойством посмотрел на каменную лестницу:
– Вот идет еще волна. Послушай, они что-то кричат!
Бельчонок Сэм подпрыгнул, как акробат, и оказался на двери, которую Орландо держал стоймя.
– "Рэдволл"! Они кричат "Рэдволл"! Маттимео, это твой отец с армией рабов!
Орландо передал топор Ауме и поднял Маттимео высоко над головой.
– Ну-ка, скажи, это и впрямь твой отец там?
Маттимео, плача и смеясь, прокричал во весь голос:
– Да! Да! Рэдволл! Нет воина, который мог бы так владеть мечом Мартина, как он. Отец! Я зде-е-есь!
Поднимаясь по каменной
Заяц Бэзил вопил от радости, изо всех сил работая своими длинными ногами.
– Ур-ра! Щекач, старина. Давай покажем этой гнили, что такое настоящая битва. Эй вы, злобные твари, поглядите! Заяц вышел на вас!
Тэсс Черчмаус и Сэм вклинивались в гущу крыс, словно мельница вращающихся цепей.
– Вот вам за побои, за всю дорогу сюда, вот вам за кандалы, за то, что морили голодом!
Вжик! Фьють! Трах! Бум!
Лесные жители вступили в бой с новой надеждой и воодушевлением. Черные крысы разбегались от них по уступу, скатываясь вниз по лестнице и впервые за все время сражения пытаясь спастись бегством через туннель. Орландо поспешил перекрыть им путь. Он стоял спиной к арке прохода, потрясая своим страшным топором.
– Идите ко мне, ко мне, крысы! Еула-а-али-и-и-а-а-а!
Землеройки под командованием Флагга, их нового Лог-а-Лога, сражались как маленькие демоны. Верткие и прыгучие, они были везде одновременно, коля и рубя своими копьями и короткими мечами, оглашая воздух боевым кличем Гуосима:
– Логалогалогалогалог!
Надаз видел, что армия Малькарисса терпит поражение. Все было кончено. Облаченная в пурпур крыса тихо соскользнула с барабана. Бросив свой костяной скипетр, Надаз, прячась за спины черных крыс, добрался до статуи хоря. Только Тим Черчмаус заметил, как тот входит в статую. Он велел себе запомнить это, прежде чем вновь броситься в сражение.
Матиас и его армия рабов были уже близко к уступу. Лестница позади них оставалась усеянной телами черных крыс. Иные из них в страхе спрыгивали в бездну, чтобы избежать столкновения с бывшими рабами, с которыми они так жестоко обращались. Особенно пугал их вид предводителя рабов с горящими гневом глазами.
Бэзил и Маттимео расчищали себе путь вниз, пока наконец не встретились с Матиасом. Старый заяц придал своим ушам самый нелепый вид.
– Хо, Воин! Я вижу, ты захватил эту лестницу, чтобы помочь нам, каково?
Боевой огонь угас в глазах Матиаса, когда он глядел на своего так давно потерянного сына. Он обнял его и горячо прижал к себе. Слезы навернулись на глаза Воина, он уткнул морду в обветшавшую одежду сына.
– Матти, ты здесь, ты жив, клянусь камнями Рэдволла!
Маттимео припал к отцу, всхлипывая и смеясь от радости:
– Я знал, что ты найдешь меня! Я знал!
Бэзил кивнул головой в сторону уступа:
– Идем, ребята. Нам надо закончить сражение. Некоторые из этих душегубов не хотят сдаваться. Банда чертовых фанатиков, если вы спросите меня.