Мауи и Пеле держащие мир
Шрифт:
Лукас Метфорт тоже улыбнулся, сделал глоток пунша, и объявил:
— Государство, это шайка разбойников. Вначале оно отбирало у фермеров только часть урожая, но уже во времена фараонов, оно захотело не только дани, но и служения. Оно навязало людям такую искривленную картину мира, в которой это служение выглядит естественным. Государство — источник справедливости, порядка, безопасности, и всех мыслимых благ. Только государство придает смысл человеческой жизни — так говорят государственные жрецы, функция которых не только религиозный культ, но и система воспитания, образования,
— Не все революционеры такие, — возразила Беверли, — вот, коммунисты, учили, что эта разбойничья кормушка будет ликвидирована после их победы.
— Нет, мисс Мастерс. Так написал Энгельс в 1878 году в книге «Анти-Дюринг». Но надо понимать, что Энгельс не был революционером-практиком, в смысле — претендентом на кормушку. Коммунистические революционеры-практики не отрицали правоты одного из основоположников, но отнесли ликвидацию государства в то неопределенное будущие, в которое еще раньше христиане-практики отнесли второе пришествие своего божества.
— Лукас, где плезиозавры? — требовательно спросила Олив.
— Я как раз к этому перехожу, моя невероятная меганевра.
— Кто-кто?
— Гигантская стрекоза размером с кошку, — пояснил он, — эта стрекоза жила на планете до появления плезиозавров, к которым я как раз перехожу. Так вот: первое правило страны Плезиозавр-Ринг: никакого государства и никаких государственных институтов. Кстати, банковские и кредитно-финансовые структуры, включая фондовую биржу и страховые компании, по сути, представляют собой часть государства, так что их тоже нет.
— Значит, банков нет, — сказала полинезийка Вави, — а деньги? Надо же как-то торговать.
— Можно использовать золотые слитки, — сказал он, — или менять одни товары на другие.
— Можно, — согласилась она, — а еще вопрос: чьи островки? Чья лагуна? Ну и все такое?
— Любые природные ресурсы, включая сушу и море — общие. А кто хочет использовать больше ресурсов, чем приходится на его долю, тот платит остальным компенсацию.
Возникла пауза — все задумались. Эгерт Дэвис почесал в затылке и поинтересовался.
— А власть в этом Плезиозавринге есть, или там анархия — мать порядка?
— Власть, — ответил социальный философ, — там устроена по афинскому принципу.
— Это как? — спросил доктор Хейво Хийси Протей, молчавший уже несколько минут.
— …Афинский принцип, — продолжил Лукас, — заключается в том, что законы кратки и неизменны, властные функции
— Интересно, — произнес Хийси, — что в данном случае значит рейтинговый плебисцит?
— Это когда общее собрание оценивает не самого кандидата, а его квалификацию в той конкретной области, управлять которой он претендует.
— Хм… Странно. Ведь кандидат может оказаться квалифицированным, но нечестным.
— А это его проблемы, — ответил философ, — если он проявит нечестность на публичной должности, или если он в чем-либо выйдет за границы своих функций, даже с самыми добрыми намерениями, в смысле, займется на своем посту чем-либо вне контракта…
— …То что? — спросила полинезийка Вави.
— …То суд применит к нему высшую меру гуманитарной самозащиты, а к его семье — превентивную меру: лишение гражданских прав. Принцип у плезиозавров такой: мы нанимаем менеджера только для тех услуг, которых мы хотим получить. Пусть он не пытается навязать нам никаких услуг сверх этого, иначе получится государство.
— Высшая мера гуманитарной самозащиты, это расстрел что ли? — спросила Беверли.
— В общем… — философ вздохнул, — …что-то в этом роде.
— Понятно, — сказала она, — за что еще расстреливают или лишают гражданских прав в чудесной стране плезиозавров?
— В общем, — ответил он, — за любую попытку создать государство или даже отдельные государственные институты. Уточню: политические партии, а также лицензирование, патентование, нотариат и адвокатура тоже относятся к государственным институтам.
— Лукас, милый, — обеспокоилась Олив, — ты предлагаешь расстреливать адвокатов?
— Этой идее, — заметил Эгерт Дэвис, — аплодировали бы 90 процентов американцев.
— Подожди, Эгерт, я серьезно, — сказала жена философа.
— И я серьезно, мой зеленый кузнечик, — ответил Лукас, — ты же знаешь, что адвокаты, в сущности, представляют собой закрытый клуб с монополией на толкование закона.
Олив задумалась, а потом махнула рукой.
— Ладно. Надеюсь, что порядочные адвокаты вовремя сменят род деятельности.
— Я тоже надеюсь, — социальный философ улыбнулся, и продолжил, — это касается также священнослужителей мировых религий, и школьных педагогов традиционного толка. В нынешнем виде церковь и школа это часть государства.
— Круто! — оценила Вави.
— Со стороны виднее, — отшутился Лукас Метфорт, и добавил, — есть нечто даже более шокирующее. В Плезиозавр-Ринге нет регистрации браков.
— А если люди хотят пожениться? — спросил 3D-художник.
— Эгерт, а зачем людям эта регистрация?
— Э-э… просто, ты же понимаешь, Лукас, есть обычай…
— Так, никаких проблем. Пусть будет обычай, но только без официоза.
— Но, Лукас, если это не будут регистрировать правительственные менеджеры, то этим займется основная церковь.
— Основную церковь расстреляли в предыдущей серии, — напомнила Вави.
Эгерт Дэвис развел руками, демонстрируя некоторую растерянность.