Майло Тэлон

Ламур Луис

– У того, в вагоне, у него овцы или коровы?

Вакеро пожал плечами.

– Я думал, у него паровозы, но теперь не знаю. Он не покупал скот, а с холма, где я пасу лошадей, я его хорошо вижу.

– Я слышал, у него не было гостей.

– Ха! Вы так думаете?
– Вакеро наклонился через столик.
– А вот я лучше знаю. У него было двое! К нему приходили двое и оба ночью. Они пришли не вместе, но оба подъехали в темноте, очень тихо. Когда каждый из них подходил к двери, на него

падал свет. Каждый приезжал отдельно. Каждый приезжал ночью. Через четыре дня после первого приехал второй.

– Пахнет жареным, - сказал спокойный.
– Почему только ночью? Разве человек в вагоне вор?

– А других не было?
– спросил я.
– Только двое?

Вакеро пожал плечами, потом нерешительно добавил:

– Была еще одна ночь, когда я что-то слышал. Моя собака была с лошадьми и вела себя беспокойно, словно что-то ее тревожит. Я подумал было волки, но ни одно не увидел. Ничего не увидел. Но собака... собака беспокоилась. Я вернулся, чтобы лечь. Все было тихо. Потом я услышал. Бежал человек.

– Верхом?

– Нет. Бежал. Бежал очень быстро, очень испуганно.

– Бежал? Куда он мог бежать, Пабло? Некуда. Все открыто.

– Это бежал человек, - упрямился Пабло.
– Это была не лошадь. Не овца и не корова. Бежал человек, тяжело бежал.

– Куда он направлялся?
– спросил я.

Насмешник пожал плечами.

– Это вопрос! Человек может бежать целый день и целую ночь и никуда не прибежать. Ба! Да ты спал!

– Крик был не во сне, - сказал Пабло.

Мы все уставились на него.

Он уставился на нас.

– Это было позже. Послышался крик. Один крик. Я слышал.

– Животное, - сказал один.
– Может, горный лев.

– Еще пива?
– предложил я.
– Деньги скоро кончатся, но пока они есть пейте!

Мы пили очень серьезно и стали друзьями. Но они больше не говорили о вагоне и бегущем человеке. Мы говорили о скоте и лошадях, лассо и шпорах. Двое из нас пасли коров в кустистой местности и мы поговорили об этом, преувеличивая трудности для двоих, которые в этом ничего не понимали.

Через некоторое время я поднялся и вышел. Позже на улице мне повстречался Пабло, вакеро.

– Странная вещь, - сказал я.
– Бегущий человек и крик.

Он принялся сворачивать сигарету.

– Кричал мужчина, - сказал он. Осторожно он коснулся языком сигаретной бумаги.
– Человеку было больно. Очень больно.
– Он взглянул на меня. Однажды во время революции я слышал такой крик.

Он прикурил.

– Крик. Мне показалось, что кричал человек, который был в вагонах.

– Вагонах?

– Там были два. Вагон большого человека и другой, как грузовой, всегда запертый.

Этот мексиканец,

он сейчас не просто разговаривал. Он рассказывал мне.

Очень тихо я произнес:

– Пабло, нам надо поговорить, мне и тебе, но не здесь.

Я буду с лошадьми наверное еще одну неделю. Это к востоку и немого к северу. Примерно час езды.

– Приеду.
– Я повернулся, затем остановился.
– Пабло, будь осторожен.

– Si, - кончик его сигареты засветился.
– Я слышал, как кричал человек.

Сидя за кофе у Мэгги, я обдумывал услышанное. Если там бежал человек, могли еще остаться следы. Если кто-то что-то потерял там, то пройдет еще немало времени, чем это найдут. В конце концов, по этой земле ездили нечасто.

"Джефферсон Хенри, - сказал я про себя, - я начинаю интересоваться тобой".

Глава пятая

На рассвете я уже шел к ресторану Мэгги. На восточном горизонте в небо поднималась желтизна, но на западе несколько ленивых звезд упрямо не желали расставаться с небосклоном. Мои каблуки эхом отзывались на тротуаре.

На станции горел огонек там, где диспетчер сидел за работой. Кроме него единственные огни светились в отеле и ресторане.

Главная улица города с обеих сторон выходила в прерию, дома вдоль улицы были каркасными или с фальш-фасадами. Все было унылым и пустынным, побитые ветром и непогодой дома постепенно обретали очертания на фоне светлеющего утра.

Но почему именно здесь? Из всех возможных мест?

Когда я вошел, Герман наливал кофе.
– Садитесь, - сказал он.
– Я выпью кофе вместе с вами.

– Знаете вакеро по имени Пабло?
– Я принес свой кофе к столику.

– Знаю. Хороший парень. Прекрасно обращается с лассо и ездит верхом. То есть может ездить даже на тяжелых лошадях и привести их прямо к финишу.

– Мы с ним немного поболтали. Он пасет лошадей на холмах.

– Работает на "Перевернутом У". Ребята называют это клеймо "Игрек наоборот". Небольшое ранчо, сейчас переживает тяжелые дни из-за засухи. У них скот разбросан по всей округе, везде, где можно найти воду и траву.

– Мне он понравился.

– Мне тоже. Но я его принимаю всерьез. Он ездил вместе с одной мексиканской командой, охотился и воевал с апачами по ту сторону границы. Он начал ездить с ними, когда ему было пятнадцать лет, и течение следующих семи лет он не занимался ничем другим. В него стреляли, его резали, царапали, кусали и жевали, но он все-таки может еще ездить верхом.

Герман вернулся на кухню. Я допил чашку и потянулся за кофейником, когда дверь открылась. Вошел тот самый железнодорожник, которого я видел в первый день в городе. Он подошел к столику и положил на него письмо.