Майор из Варшавы

Дмитриев Николай Николаевич

Дубяк привстал со своего чурбачка и, отогнув рукой ветку, окликнул.

— Эй, малый, а ну заходь!

Младший Дубяк, топтавшийся у шалаша, проворно влез в середину и, сдернув шапчонку с головы, выжидательно посмотрел на Малевича.

— Ну как, ты в самом селе-то был? — улыбнулся Малевич.

В отряде Дубяковы племянники изменились разительно. Старший возмужал, отпустил усы и стал походить на бывалого партизана, а младший, наоборот, похудел и все так же выглядел обычным сельским хлопцем. Вот и сейчас он для порядка помолчал, соображая, чего хочет от него дядька

Малевич, и только потом немного обиженно ответил:

— Авжеж, був… Полицийный пост там. Звычайна сильска полиция. Тильки командант у них дуже строгий, мени казалы, полицаив муштрує, хуже нимця.

— А хто ж вин такий? — спросил Дубяк, затягиваясь так, что самосад в цигарке начал потрескивать.

— Мабуть украинець, бо у нього призвище Меланюк…

— Ну, молодец, хорошо разведал, иди отдыхай… — и Малевич прищурился на солнечные зайчики.

— Ага! — хлопец натянул шапку и, выбравшись из шалаша, сразу же, подражая какой-то пичуге, беззаботно засвистел.

— Ишь, разведчик, рассвистелся! — неодобрительно качнул головою Дубяк. — А ты его еще хвалишь…

— Само собой. Главное, немцев там нет…

Малевич послушал свист, улыбнулся и, приподнявшись, снял с сучка полевую сумку. Расцепив подпаленные у костра ремешки, он откинул клапан и долго рылся в содержимом, пока не отыскал потертую, сложенную вчетверо бумажку.

— Вот она, холера… Пригодилась-таки… — Малевич пробежал глазами текст и показал Дубяку. — Во, видал документ?

— Что? — Дубяк пробежал текст глазами и недоуменно посмотрел на Малевича. — Это ж удостоверение тайного полицая… Откуда?

В голосе Дубяка неожиданно возникли странные нотки, и Малевич, сразу догадавшись, в чем дело, поспешил его успокоить:

— Оттуда! Да не бойся ты, не полицай я, не полицай… А вот сходить в полицию надо…

— Ты что, сдурел? — изумился Дубяк. — Раз ты не полицай, зачем тебе туда?

Командир поймал тень сомнения, снова промелькнувшую в глазах Дубяка, и рассмеялся:

— Да не сдурел я, не бойся! Держи, за меня будешь. — Малевич кинул сумку Дубяку на колени. — Тут дело серьезное. Человек один там у полицаев служит. Наш человек. Поговорить мне с ним надо…

— Ну, тогда… Это понятно! — загорячился Дубяк. — Поговорить нужно. Но самому-то зачем? Пускай хлопец еще разок сбегает, шепнет ему, он и выйдет куда…

— Выйдет… — Малевич покачал головой. — Не все ты знаешь, Дубяк, не все… Ты думаешь там просто знакомый? Нет, брат. Человек там специально оставленный, а у него с Москвой связь должна быть. Так что, сам понимаешь, к такому человеку хлопца не посылают…

— С Москвой? Не может быть! — От волнения Дубяк тут же загасил свою самокрутку и привстал с чурбачка. — То-то ты к этому селу рвался! Пошли да пошли… И хоть бы полсловечка сказал…

— Пришло время, и сказал, — жестко отозвался Малевич и уже другим, не допускающим возражения тоном, добавил: — Значит, за меня ты. Если со мной что случится, отряд уводи. Тут дело важное, но и риск немалый. А теперь пойдем, до внешних постов проводишь…

— Ясно, — Дубяк перекинул через плечо ремень командирской сумки и встал. — Пошли…

Они

выбрались из шалаша, и Малевич еще раз окинул взглядом временный лагерь. За последнее время людей в отряде прибавилось, но с обеспечением было туго. Малевич понимал: пришла пора подыскивать постоянную базу, строить землянки и обрастать связями. Но чтоб решить это окончательно, во что бы то ни стало надо было найти Меланюка…

Дубяк, удивленный странной задержкой, подтолкнул Малевича, и они, миновав редкую цепочку постов, зашагали лесом, ориентируясь по только им известным приметам…

* * *

На дорогу к селу у Малевича ушло часа два. Особого плана для встречи с Меланюком у него не было, надеялся, изловчившись, увидеть Петра с глазу на глаз.

У опушки, не доходя крайних хат, Малевич остановился. Широкая пыльная улица была пустынна, и даже во дворах и палисадниках комиссар никого не заметил. Понаблюдав минут пять, Малевич вышел на стежку и не спеша зашагал к повороту дороги, откуда наверняка должен был быть виден центр села.

Тишина и безлюдье успокаивали, и волнение, охватившее было Малевича, пока он рассматривал село из лесу, постепенно прошло. За третьей хатой похотливо кудахтали куры, и, решив, что хозяева, скорей всего, дома, Малевич, не раздумывая, повернул туда.

Он торопливо пересек улицу и уже собирался свернуть во двор, как вдруг откуда-то сбоку послышался негромкий, но достаточно властный окрик:

— Гальт!

Словно споткнувшись, Малевич сбился с шага и резко обернулся. Спрятавшись в холодок, под тыном стояли два полицая в черных, расстегнутых от жары мундирах. Один из них лениво взял карабин наизготовку и приказал:

— Эй ты, а ну ходи сюда!

Секунду Малевич колебался. Можно было, пальнув в полицаев, махнуть назад в лес, но бежать было далековато, и комиссар решил рискнуть. Медленно, не теряя достоинства, он направился к полицаям и, не дойдя до них шагов трех, остановился.

— Ну, подошел, дальше чего?

— Ты мені тут не нукай, а то як двину! — Полицай едва не ткнул в лицо Малевича стволом карабина. — А ну, подими руки!

Второй полициант ловко подскочил сбоку и, проведя рукой по поясу Малевича, сразу нащупал наган. Едва полицаи нашли оружие, их словно подменили. Тот, что держал карабин наизготовку, судорожно передернул затвор, а тот, что был рядом, отстранясь на всякий случай подальше, начал лихорадочно шарить у Малевича по карманам.

На сложенную вчетверо бумажку полицай наткнулся почти сразу, но сначала не обратил на нее внимания. Только убедившись, что в караманах Малевича больше ничего нет, он развернул листок. Вслух, шевеля от усердия губами, по складам прочитал написанное и озадаченно уставился на напарника:

— Дывы, нибы теж полициант?..

— Може брехня, га?

Видя колебания полицаев, Малевич опустил руки и сказал:

— Вы тут не мудруйте, а краще ведить-но мене до пана коменданта.

— До коменданта? — Полицай с карабином вытянул шею и закивал головой. — Авжеж пидем, тильки, здається, ти нашого коменданта не знаешь…