Майор Пронин против врагов народа
Шрифт:
Пронин поселился в двухместном номере на том же этаже, что и Малль со своей свитой. Пронин с Андреем нанесли визит Маллю и Вольфу, выслушали восторги дипломата по поводу открывшегося им пейзажа. Вольф был равнодушен к природе, зато восторгался чистотой горного воздуха. Почетные гости были приглашены на завтрак. Гениальный создатель бифштексов Джеймс уже был на кухне и готовил что-то необыкновенно вкусное.
После трапезы Пронин пригласил гостей в показательный колхоз: там он собирался продемонстрировать Маллю настоящих джигитов и их замечательных псов.
– Вот увидите. Истинные
– Волкодавы? – Малль поправил очки на носу. – Это собаки, которые сильнее волков?
Пронин кивнул:
– Охранники пастухов. Они защищают овечьи стада от волчьих набегов. И весьма успешно. Ну, сегодня в такой защите отпала необходимость: советская власть помогла колхозникам избавиться от волков в тех местах, где пасется скот. – Пронин фантазировал напропалую, играя роль старательного гида.
– Вот это очень интересная информация. Юрген, запишите. Нет, не в этот, в голубой блокнот.
Автомобиль быстро преодолевал крутые повороты горной дороги. И даже узкий навесной мостик не стал для водителя сложной преградой: он проехал над пропастью, не снижая скорости.
– О, да нашему шоферу нужно участвовать в лучших европейских ралли! – заметил
Вольф.
– Здешние водители – народ калиброванный, – на ходу ориентировался Пронин. – Это самая уважаемая профессия в горах – джигит автомобиля. Они досконально знают здешние дороги и чувствуют себя в горах, как рыба в воде. Ну а лихость и горячий темперамент у здешних мужчин в крови.
Малль побледнел от быстрой езды по тряской дороге. Не так уж сильно он доверял местным шоферам. Дрожащим голосом швейцарец заявил:
– Я хотел бы подарить нашему шоферу что-нибудь из спортивного снаряжения. Юрген, у нас остались футбольные мячи?
– Вот настоящий кожаный мяч – именно такими играют на первенствах мира! – отозвался секретарь, протягивая подарок водителю.
– Шофер будет вам благодарен, – улыбнулся Пронин. – Но у нас есть традиция: водителя следует благодарить только после путешествия. Иначе – ой-ой-ой! Глупости конечно, местные предрассудки, но традиции следует уважать.
Малль замахал руками:
– Конечно, конечно, Иван Николаевич, нам не к спеху.
Пронин улыбался не только потому, что заставил Малля поволноваться, но и потому, что шофером на этот раз был не кто иной, как Казбек Атакишев, один из прославленных осетинских чекистов. Казбек – самый меткий стрелок во всем МГБ – одинаково лихо управлялся с горячим конем и разгоряченным «ЗИМом» на горной дороге. Атакишеву не хватало лишь холодной головы – узнай он, что швейцарские гости засомневались в его мастерстве шофера, живо выкинул бы их из машины борцовским приемом.
Пронин вспомнил, что и по французской, и по американской борьбе Атакишев был неизменным чемпионом внутренних войск. За филигранное владение одним из самых зрелищных борцовских приемов его даже прозвали «королем обратного пояса». Вот уж он испробовал бы свой «обратный» пояс на Малле с Вольфом… Но за герметичной перегородкой «ЗИМа» (а это был опытный образец, один из четырех в СССР!) он не слышал разговоров, которые велись на заднем сиденье.
В колхозе
– Вот, господа, это наши колхозники. Истинные горцы, сыны вольного Кавказа. Среди них немало героев прошедшей войны. Метко, знаете ли, стреляют, черти.
Малль с любопытством разглядывал ряженых. Особенно его интересовали их кинжалы – кстати, отнюдь не бутафорские, местной филигранной работы. Колхозники подарили гостям оружие и набор серебряных кубков. По местной традиции выкатили бочку вина на счастье. Малль, причмокивая, пробовал фрукты и хлеб-соль.
– Вкусный у них хлеб – душистый. Никогда такого не едал.
– Не увлекайтесь, господин Малль. В Пятигорске нас ждут с обедом. Берегите ваш желудок и печень.
– Иван Николаевич, вы для нас, как родная мать.
– Таковы обязанности гида, – пожал плечами Пронин.
– Главы гидов, – уточнил Малль.
Как всегда, все прошло по сценарию Пронина. По горным и степным дорогам они вернулись в Пятигорск – как раз к трапезе. Обедали в ресторане. Натуральная кавказская кухня слегка смутила Малля своей остротой и обилием жареного мяса. Он налегал на сыры, не отказался и от местного вина, вынесенного специально для высокого гостя из самых глубоких погребов. Красное «Цимлянское», игристое «Абрау-Дюрсо» – гордость местных виноделов – вполне удовлетворили Малля, хотя Пронин с некоторых пор сомневался в искренности швейцарца.
После обеда состоялся визит Вольфа в сопровождении «гида» к профессору Зеленскому. Профессор, старый доктор еще дореволюционной закалки, прекрасно говорил по-немецки. Представив ему Вольфа, Пронин вышел вместе с собеседниками на дорожку стадиона и наблюдал со стороны, как Зеленский, маленький и седой, оживленно жестикулируя, объясняет что-то Вольфу, подводит к гимнастическим снарядам и тренажерам собственного изобретения. Невысокий Вольф, сняв пиджак, с удовольствием подтягивался на перекладине и увлеченно слушал профессора, задавал ему вопросы, а порой вступал в спор. Пронин сидел на первом ряду трибун и с грустью наблюдал за ловкими движениями молодого атлета.
Вечером Пронин отправил Андрея на прогулку с Маллем и Хармишами, а сам углубился в размышления. Действие явно шло к развязке. Требовалось написать последний акт драмы под названием «Кошмар в Зеленом театре». Никаких легкомысленных названий предстоящей операции Пронин давать не стал. «Итак, Вольф является заводной пружиной всего террористического механизма. Малль – всего лишь кукушка, выкликающая время, оставшееся до смертного часа. Все его детские игры в бирюльки-запонки – это и сигналы к запуску часового механизма, и одновременно отвлекающий маневр. Маневр, отвлекающий от главного действующего лица – маленького, незаметного, услужливого секретаря. Но кто еще будет в числе исполнителей? Вряд ли проведение столь ответственной операции лежит на двух людях, которые к тому же постоянно находятся на виду. Новые лица должны были появиться в Пятигорске после неожиданного срыва операции на премьере оперетты Дунаевского.