Майя

Варава Алевтина Ивановна

Покончила она со всем этим в начале первого.

Нашла на почте Алисы билеты, скопировала адрес в приложение с картами и убедилась, что до автовокзала всего двадцать минут езды. Но лучше выдвинуться пораньше, хотя бы в половине шестого. А для верности в пять.

Сейчас же нужно было вынести мусорный куль.

Майя встала около него на колени и старательно принюхалась: вроде не пахнет. Но на всякий случай ещё прихватила из унитазной комнаты освежитель воздуха и как следует оросила своё изделие.

Держать

его было очень неудобно, ручки она замотала плёнкой, а баул вышел огромный. Кое-как допинав его до выхода, Майя посмотрелась в зеркало и неуверенно сняла ночную буйосету. Взглянула на дверь.

Сможет ли она как ни в чём не бывало пройтись по улице нагишом?

Не так сразу.

Алиса что-то говорила о масках.

Майя огляделась и залезла в выдвижные шкафчики под вешалкой. Нашла странные тряпицы с ремешками. Примеряла. Они едва прикрывали щёки, сбоку при малейшем неловком движении или порыве ветра можно было бы разглядеть губы. Ох. К тому же у этих тряпочек не было кольца, ткань прижималась ко рту, мешала, да ещё и могла вульгарно намокнуть от выделений. А ремешки оказались тряпичными, растянутыми, так и норовили свалиться с ушей.

Оно ведь стиранное, верно? Не могла же Алиса положить в шкаф ношеные маски?

Как бы то ни было, выбирать не приходилось.

Второй проблемой оказалась обувь: все Алисины туфли и босоножки были Майе велики. Кое-как подобрав шлёпанцы, в которых можно было почти не спотыкаться, она ещё раз внимательно оглядела себя в зеркале с обоих боков, насколько это было возможно. Потом открыла дверь, сняла с крючка ключи, выкатила куль в тамбур и заперла замок. Дальше следовало всё-таки как-то это дело нести.

Обхватив баул руками, Майя воспользовалась лифтом, хотя нужно было преодолеть всего один пролёт. А на выходе столкнулась с голой бабкой!

Морщинистый проваленный рот без зубов приковал к себе ошалелый взгляд Майи, она так и вжалась в заднюю стенку лифта, выставив между собой и престарелой бесстыдницей мусорный свёрток.

— Тебе плохо, милочка? — прошамкала бабка, и между её верхней и нижней губой натянулась и лопнула белая ниточка.

Нужно вести себя естественно, естественно! Это просто голая старушка! Нельзя паниковать!

— Г-голова закружилась, — промямлила Майя и выпихнула себя и задевший дверцы пакетище из лифта мимо посторонившейся извращенки.

«Нельзя относиться к людям без буйосет, как к извращенцам!» — убеждала себя Майя, толкая подъездную дверь.

Мусорный бак было видно от крыльца, и Майя постаралась сфокусировать взгляд на нём, не глядя по сторонам. Руки дрожали. Неловкость давила на затылок.

Добравшись до забранных сеткой-рабицей контейнеров, Майя едва подавила что-то вроде стона.

Развороченные ошмётки каких угодно пищевых продуктов валялись там на самом виду. Объедки, коробки,

формы с пошлыми рекламными картинками, целые куски выброшенной пищи — всё это даже стеночкой какой не закрывалось!

Взгромоздив туда же свой целомудренный куль, Майя отшатнулась: запах! Адская смесь гнили ударила в нос, хотя из-за конструкции местных масок-тряпиц, и он тоже был закрыт тканью.

А мимо прошла женщина с ребёнком.

Вот это да.

Майя отбежала от срамных контейнеров и огляделась.

На детской площадке сидели двое парней в спортивных штанах и майках. Доставая из небольших ярких упаковочек какие-то небольшие чёрные зёрнышки, они прямо голыми руками подносили их ко ртам, размыкали губы и давили на зёрнышки зубами. Сплёвывая себе под ноги отделяющиеся при этом ошмётки, они, очевидно, оставляли какую-то часть во рту, пережёвывали и глотали.

Два молодых парня оседлали лавку, словно коня, расположились лицом к лицу, и при всём этом говорили! Глаза были устремлены прямёхонько друг другу на рты.

Люди одного пола так беззастенчиво рассматривали интимные части тела друг друга, что Майя покраснела. Описывая публичное пищепринятие словами, она как-то не подумала, что это ведь получится, что рты друг дружки смогут увидеть и люди одного пола, и дети, которые проходят мимо таких заведений. А эта парочка даже и пойти в специально отведённое место не удосужилась!

Немного поодаль девочка лет трёх сунула в цветастый пакетик руку и понесла ко рту какое-то содержимое оттуда.

Майя чуть не бросилась спасать невинное дитя!

Но рядом с девочкой стояла её голая мамаша, точно так же грызущая что-то из аналогичного пакетика прямо непокрытыми руками. И без каких-либо пресловутых специальных приборов.

А ещё там, где узкая придомовая дорога переходила в широкую улицу, имелся баннер. Огромный, цветастый бутерброд из округлого хлеба, чего-то, по цвету напоминающего зажаренное до неприличной и опасной корки мясо, торчащих разнообразных овощей и подтёков соусов был изображён рядом с ребёнком.

Приходилось признать очевидный, хотя и не поддающийся осмыслению факт: в Срамном измерении дети не защищены от имеющей вкус пищи. И похоже, даже от наркотиков.

Глава 2

Публичный дом питания

А как же она будет такое описывать? Это же статья. Придётся сильно корректировать информацию, полученную тут, для будущей книги!

Ну и дичь. Дети ведь очень невоздержанные. Если они познают вкус, примутся постоянно требовать такую пищу. А уж на наркотики подсядут ещё скорее взрослого! Как тут вообще кто-то подрасти умудряется, не отбросив копыта?

Майя заспешила в квартиру: нужно было прийти в себя. Смотреть, как гробят маленькую девочку, было сложно прямо-таки физически.