Мчащиеся мустанги
Шрифт:
— Кое-кто из домашних. Не скажу кто. Ты должна знать, дорогая, в этой стране все мгновенно становится известным от Анд и до моря.
— Очень странная история, Дэвид. Не знаю, что и подумать!
— Расскажу так, как слышал. Говорят, ты уговорила меня услать моего мальчика в Штаты не потому, как ты мне объясняла, что он не моя кровь, а потому, что знала — он мой сын и наследник, и хотела убрать его с пути. И что ты действительно попыталась это сделать и покушалась на его жизнь, в результате чего телохранитель погиб, а малышу чудом удалось спастись. И что какой-то драчливый американский чудак
Выплеснув все обвинения, Пэрри замолчал. Беатрис слушала, спокойно кивая:
— Нет, они никогда не перестанут…
— Что не перестанут?
— Не перестанут злобно клеветать на меня. Никак не простят, что я строго поддерживаю в доме порядок. Разумеется, я говорю о прислуге. Видно, кто-то из них и наплел тебе эту небылицу.
— Не скажу кто. Но у меня какое-то странное предчувствие, что, пожалуй, в этой истории есть правда!
— Что мальчик вернулся?
— Да.
— Кажется невероятным, так?
— Конечно. Но предположим, это правда.
— Трудно представить, но скажем, это правда, — с поразительным спокойствием согласилась она.
— Что он прорвался в Сан-Франциско, проплыл вдоль побережья, пересек горы и добрался до дому?
— И теперь предположим, что сейчас постучит в дверь, — улыбаясь, закончила она.
Алисия слегка повернулась, изумленно глядя на потрясающее лицедейство кузины.
— Предположим, это правда или хотя бы наполовину правда, — изменившимся, более твердым голосом заговорил Пэрри. — Скажу тебе, Беатрис, что это значит для меня. Это значит, что, несмотря на свою внешность, он мой сын, моя кровь! Потому что, окажись я в детстве на его месте, я бы поступил бы точно так же. Преодолел бы все препятствия, вернулся бы в родительский дом, открыл дверь, заявил, что меня пытались убить, и потребовал меня защитить! И клянусь Небом, он получит защиту! Получит! — Сверкая глазами, Дэвид Пэрри вскочил с кресла, схватил жену за плечи и вдруг с детской непосредственностью спросил: — Беатрис, это правда?
Глава 33
ПРЕДСМЕРТНЫЙ КРИК
Когда он навис над ней, Беатрис, побледнев, задрожала. Но тут же побагровела от ярости.
— Не желаю отвечать на такой отвратительный вопрос! — бросила она. — Не желаю верить, что ты вообще мог его мне задать. Дэвид, каким чудовищем надо быть, чтобы не ответить «нет»?
Он с явным облегчением вздохнул:
— Скажи снова и без всяких оговорок! Нет — и все!
— Нет, — послушно повторила она и со злобной улыбкой повернулась к Алисии. — А ты, Дэвид, вижу, даже приготовил свидетельницу!
— Да что ты, дорогая, — запротестовал муж. — Алисия наш старый друг. Что мы только не говорим в ее присутствии!
— О, конечно, — согласилась Беатрис. — Мы от нее ничего не скрываем. Однако ты меня немного расстроил… этим совершенно диким разговором!
Пэрри, смущенно озираясь, пожал плечами. Он был способен справляться только с такими неприятностями, которые можно решить в открытом поединке собственными руками. Но неожиданно нашелся:
— Давайте немного прогуляемся. Сейчас прохладно, свежий воздух. Пошли, Беатрис. Это тебя взбодрит.
Беатрис
— Не могу, Дэвид. Я так расстроена тем, что ты мне сказал. Нет, не из-за того, что повторил эту небылицу, а потому, что не поверил мне! Как ты мог? У меня сердце обливается кровью!
Закрыв лицо руками, она опустилась в кресло.
Муж, тяжело вздохнув, повернулся к Алисии.
— Ну вот, сам все испортил, — пожаловался он. — Плачет. Второй раз в жизни вижу ее плачущей!
— Бедняжка Беатрис! — спокойно произнесла Алисия. — Конечно, немножко расстроилась. Я бы ее не трогала, пускай успокоится. Чем ты ей поможешь? Пойдем на воздух, она нас догонит.
— Да, да! — с радостью согласился он и поспешил из комнаты.
— Дэвид! — захлебываясь слезами, крикнула вслед Беатрис, но тот, притворившись, что не слышит, поспешно захлопнул за собой дверь и, тяжело дыша, догнал Алисию.
Оставшись одна, коварная женщина тут же забыла о слезах и в приступе ярости ринулась к двери, но, уже взявшись за ручку, сообразила, что так не пойдет. Показывай сколько угодно свое огорчение и расшатанные нервы, но ни в коем случае не выплескивай свою злость. Какое-то мгновение она стояла, не зная, что предпринять, и лишь повторяла: «Изменница! Предательница!» Потом, хлопнув дверью, выскочила в прихожую.
Как разъяренная тигрица Беатрис промчалась через прихожую и открыла дверь. В неярком свете мелькнула тень. Вглядевшись, она узнала рослого юношу — это был Педро, объездчик лошадей. Дикий гаучо, до сих пор прирученный только наполовину. Она схватила его за руку:
— Педро, ты поклялся служить мне верно.
— Покарай меня Бог, сеньора, если я не исполню своего долга.
— Тогда выйди через переднюю дверь и ступай следом за хозяином. Подкрадись поближе. Он с сеньоритой Алисией. Послушаешь, о чем они говорят. Понял?
— Понял.
— Ступай быстрей!
Сверкнув ослепительной улыбкой, гаучо как грациозная большая кошка пробежал по прихожей и скрылся за дверью. Педро был тем человеком, на чью преданность хозяйка могла положиться. По крайней мере, могла послать его присмотреть за мужем и кузиной. Но все же она чувствовала себя загнанной в угол и страстно желала, чтобы поскорее кончилась эта ночь, — только бы исполнилось задуманное!
А Алисия с Дэвидом Пэрри-старшим тихо брели по залитому лунным светом саду. Она чувствовала, что опаздывает с выполнением своего обещания Тому Глостеру, но теперь, когда Пэрри шел рядом, старалась не спешить. Ей нелегко было вытащить его на улицу без жены, но все же удалось!
Дэвид Пэрри, раскинув руки и подняв лицо кверху, остановился посередине широкой аллеи.
— Какой покой! — восхитился он. — Настоящий покой, Алисия.
— Да, — поддержала она.
— Зачем ходить? Давай присядем. Здесь так приятно!
— Тогда не увидишь одну вещь.
— Какую еще вещь?
— Как луна прыгает по верхушкам деревьев.
— Ты забавное дитя…
— Уж не такая я маленькая.
— К черту! — буркнул он. — Ты сегодня как Беатрис.
— Как это?
— Что-то у тебя на уме, но ты все время ходишь вокруг да около. Ну что у тебя, выкладывай!