Меч и перо

Ордубади Мамед Саид

Фахреддин недоуменно пожал плечами.

– Неужели я сделал ей что-нибудь плохое?
– Ты обошелся с Дильшад не лучше, чем со мной, - печально улыбнувшись, сказала Себа-ханум.

– - Ты можешь объяснить, что ты имеешь в виду?

– Почему же нет? Долгое время развлекаться с девушкой, затем отвергнуть ее и бросить - разве это благородный поступок?

– Неправда! Как я могу бросить Дилыцад? Ведь я обожаю ее.

– Ты - герой. Но к женщинам ты относишься как самый бессердечный, черствый мужчина, -нет никакой разницы. Разве подобает герою писать бедной влюбленной девушке жестокие письма?!

–

Какие письма?
– взволнованно спросил Фахреддин.

– Не ты ли всего несколько дней назад прислал Дильшад письмо, в котором отверг ее: "Дильшад, не жди от меня любви!"

– Что случилось? Разве красавица Дильшад постарела? Или она изменила тебе? Нет! Никогда не поверю, как бы ты ни старался доказать. Невинность и кротость Дильшад известны каждому во дворце.

– Я не посылал никакого письма. Это явная интрига, клевета! Она не должна верить.

– Когда Фахреддин влюбился в бедную Себу и начал встречаться с ней, он говорил то же самое: "Ты не должна верить сплетням. Все - ложь!" А что случилось потом? Почему не отвечаешь? Что я сделала тебе плохого? Разве я была безнравственна? Или я подурнела?

Фахреддин не мог откровенно ответить Себе-ханум. Ему не хотелось ворошить прошлое и объяснять, почему он перестал встречаться с ней. Мог ли он сейчас сказать: "Да, я бросил тебя потому, что ты безнравственна, ты сплетница и интриганка!"?.

И Фахреддин повторил то, что уже сказал:

– Я не посылал Дильшад письма, пусть она покажет его.

– Какое мне дело до всего этого?- сказала Себа-ханум. Правда, жаль девушку. Она плакала и просила передать тебе... Вот ее слова: "Фахреддин, я не изменила тебе. Ты жестоко неправ! Послать мне подобное письмо - это предательство! Вот название твоего поступка по отношению к девушке, которая отдала тебе свое сердце! Но ничего, было время - я полюбила тебя, а теперь постараюсь забыть".

– Аллах всевидящий, это чьи-то козни! Кто мог написать ей такое письмо? Нет, не верю!.. Не получала она подобных писем. Все это ложь, повод для того, чтобы порвать со мной. Если она стремится к этому, пусть скажет прямо.

Фахреддин говорил долго и горячо.

Себа-ханум не успокаивала его, не утешала. Наконец он взмолился;

– Себа-ханум, что было то прошло. У меня к тебе большая просьба.

Себа-ханум равнодушно пожала плечами.

– Интересно, какая?

– Передай Дильшад мое письмо.

– Я недавно живу во дворце. Кто защитит меня, если эмир узнает, что я ношу письма во дворец?

– Я напишу очень коротко. Всего несколько строчек на маленьком клочке бумаги.

– Трудно верить тебе. Ты способен пойти и рассказать этом посторонним. В конце концов слух дойдет до эмира.

Фахреддин поклялся честью, что будет нем, как могила и Себа-ханум уступила, согласившись исполнить его просьбу.

Фахреддин не мог найти слов для благодарности. Он быстро написал записку такого содержания:

"Жизнь моя, Дильшад!

Получил твое письмо. Мне передали все, что ты хотела сказать. Не верь письму, которое тебе прислали. Напиши подробно, что ты слышала во дворце. Я никогда не брошу тебя.

Фахреддиня.

Пряча в карман письмо Фахреддина, Себа-ханум думала: "Это называется

местью. Я передам твое письмо эмиру и тем самым докажу, что Дильшад передает тебе дворцовые тайны".

ФИЛОСОФИЯ ЖИЗНИ ВМЕСТО ФИЛОСОФИИ ЛЮБВИ

Низами и Фахреддин вышли на улицу из дома, где проходила очередная встреча патриотов Арана.

Ильяс, опасаясь, что Фахреддин будет по-прежнему действовать неосторожно, решительно наказывал:

– Не следует поднимать шумиху из-за того, что эмир написал письмо халифу багдадскому. Мы и прежде знали о неискренней игре правителя Гянджи. Надо ждать, пока не выявится лицо нового правительства атабеков, - тогда и будем решать участь эмира Инанча.

Фахреддин проводил Низами до дома. У ворот они увидели хадже Мюфида.

Гаремный страж протянул Низами письмо и замер, склонив голову на плечо в ожидании ответа.

Письмо было краткое:

"Уважаемый поэт!

Прошу тебя прийти ко мне в часы после полуденного азана*, чтобы дать мне совет и указания по поводу написанного мною стихотворения.

______________

* Азан - призыв к молитве, провозглашаемый с минарета.

Гатиба".

Было уже за полдень, поэтому Низами решил не заходить домой.

– Идите, я сейчас приду, - сказал он хадже Мюфиду.

Мюфид ушел. Низами спрятал письмо Гатибы в карман.

– Не знаю, как мне избавиться от этой авантюрной особы.

– Мы головы ломаем, как найти пути во дворец, а ты не хочешь идти туда, - заворчал Фахреддин.
– Несколько дней назад я два часа упрашивал Себу-ханум передать Дильшад письмо. Тебе же они сами пишут и приглашают в гости. Как можно не пойти?

Упрек друга рассердил Низами. Он метнул на него недовольный взгляд.

– Ты послал письмо через Себу-ханум?

– Я не писал Дильшад ничего особенного, только сообщил, что получил ее письмо и мне передали все, что она хотела сказать.

– Я же говорил, чтобы ты не придавал значения полученному письму. Увеоен, это письмо - хитрость Себы-ханум. Зачем ты встречался с этой распутницей, зачем открыл ей свои тайны? Неужели ты недостаточно хорошо узнал ее за столь долгое время? Забыл, какие она устраивала проделки, когда ты любил ее? Она отнесет твою записку эмиру и докажет, что Дильшад посылает тебе из дворца письма. Твоя небрежность и неосторожность навлекут беду на голову несчастной девушки. Эмир Инанч жестоко накажет ее. Подобная неосмотрительность равносильна тому, как если бы ты сам явился во дворец и признался в ограблении халифского гонца Хаджиба.

Фахреддин молчал, чувствуя, что допустил промах.

– Если Себа обманула меня - конец ей!
– сказал он тихо, подняв голову.

Низами положил руку на плечо друга.

– Убить - еще не значит исправить допущенную ошибку. Ты должен раз и навсегда усвоить, Фахреддин: основные качества героя - это осторожность и разум. Герой, не признающий осторожности, может очень скоро сломать себе шею. Большая безответственность - вручать судьбу народа в руки простака, не обладающего достаточной проницательностью. Подумай хорошо, как можно верить Себе-ханум, чьи лживость и авантюризм проверены и подтверждены сотнями примеров. Отныне не спрашивай у меня советов ни по личным ни по общественным делам, - ты не ценишь их.