Меч и перо
Шрифт:
– Неужели ты не была бы горда, если бы тебя полюбил хекмдар, владеющий частью мира?
– Смотря по обстоятельствам. Я гордилась бы такой любовью, если бы этот хекмдар держал в руках часть мира благодаря силе своего ума, а не силе своих аскеров. Но как гордиться победами, добытыми ценой крови и жизней сынов народа? Хекмдар опирается на силу народа.
– Я сам пехлеван! Еще не было случая, чтобы кто-нибудь победил меня в единоборстве. Человек, полюбивший тебя, никому пока не сдавал своего меча. Я не просто пехлеван, я - всемирно известный пехлеван.
– Я разрешу любить меня, но у меня есть условия...
– Скажи, каковы твои условия? Я раб твоей красоты, прекрасная девушка!
– Тот, кто любит меня, должен любить и мой народ. Человек, которому я отдам свою руку, не может быть врагом моего народа. Поймите, ведь я родилась на этой земле, среди этих
людей! Хекмдару следует знать наш обычай: человек, давший слово и нарушивший его, становится нашим заклятым врагом. Как быть в том, случае, если вы нарушите обещание?..
– Тогда у тебя будет право наказать меня. А теперь я хочу вызвать твоего отца и поговорить с ним.
Гёзель ничего не ответила, и атабек истолковал ее молчание как согласие. Девушка думала, что, используя чувства атабека к ней, ей удастся спасти родину от разорительной войны и она поможет своему народу зажить счастливой, мирной жизнью.
Собрав посуду и свернув скатерть, она вышла.
Атабек Мухаммед вызвал своего катиба Кичик-Бугу.
– Лучше охраняйте пойманных злодеев!
– приказал он.
– Я не верю тому, что это покушение организовано моим братом Кызыл-Арсланом. Тут чувствуется чья-то другая рука. Что касается девушки, спасшей мне жизнь, я хочу отблагодарить ее самой наивысшей наградой. Гёзель и красива, и смела, и умна. Она вполне достойна быть женой хекмдара. Такая женщина родит храброго наследника.
Кичик-Буга улыбнулся:
– А мелеке?
– Мелеке так и останется мелеке. Гёзель не тщеславна. Мне кажется, я только с ней познаю радость семейного счастья. Гёзель искренна и откровенна. С такой девушкой очень легко договориться, ее нетрудно понять. А моя мелеке коварная женщина. Никогда не знаешь, чего она хочет. Откровенно говоря, я боюсь ее. Мне следует опасаться ее козней. Ступай, позови отца девушки.
Кичик-Буга ушел.
Атабек Мухаммед размышлял: "Да, Гёзель крестьянская девушка, но характером и воспитанием она во сто крат превосходит Гатибу. Я обладаю короной, а Гёзель способна украсить ее. Если я - знаменитый на весь мир пехлеван, она - редкой красоты и ума девушка. Я могу завоевать весь мир, а она способна завоевать того, кому мир покорится. От моей меткой стрелы никто не спасется, но я сам не мог спастись от стрелы ее чар. Мой непобедимый меч прославился на всем Востоке, а ее язык - острее любого меча, он способен рассечь даже каменное сердце. Ее брови - лук, ресницы - стрелы. Я много пролил крови на свете, но и ее красота может стать причиной кровопролития. В сокровищнице какого падишаха найдутся такие жемчужины, как ее зубы, такие яхонты, как ее губы?! В чьем саду созреет яблоко, способное соперничать с бело-розовым цветом ее щек?!..
Мысли не давали атабеку покоя: "Кто знает, может, эта встреча предвестник большого счастья?" - сказал он себе и, поднявшись с кресла, заходил по комнате.
Кичик-Буга ввел отца Гёзель - Джанполада.
Хозяин дома поклонился.
Атабек Мухаммед ответил
– Присаживайся, старик!
Джанполад хотел сесть у порога, но хекмдар, взяв его под руку, подвел к креслу, в котором недавно сидела Гёзель, и усадил в него.
Кичик-Буга удалился.
– Я позвал тебя по двум причинам, - заговорил атабек.
– Во-первых, хочу выразить тебе свою признательность, во-вторых, - извиниться. Твоя дочь спасла меня от смерти, и я благодарен ей за это. Я в большом долгу перед твоей семьей. А извиниться я должен за то, что этой ночью велел взять вас под стражу. Ты прожил долгую жизнь и знаешь: что только ни случается на этом свете! Порой, попав в беду, человек теряет способность правильно оценивать события и не может сразу отличить друга от врага. Ночное происшествие заставило меня врасплох и сбило с толку.
– Хекмдар говорит правильно, - согласился Джанполад,- однако извиняться за случившееся не стоит. Вы велели взять нас под стражу, а теперь переживаете из-за этого?.. Я понимаю, хекмдар не испытал на себе, что значит тюрьма, но мы, крестьяне, привычны к неволе. Каждый месяц серхенги* хекмдара отправляют в тюрьму сотни аранских крестьян. Что касается спасения нашего уважаемого гостя от смерти, это наш долг, наша святая обязанность, завещанная нам предками. У нашего народа, уважаемый элахазрет хекмдар, есть один обычай: человек, в доме которого с гостем произошло несчастье, теряет уважение всех, и на его воротах вешают колючку. Колючка на воротах означает, что гостю в этот дом входить опасно. Такой крестьянин теряет право называться гражданином деревни, теряет право принимать участие в жизни общины, теряет уважение джамийета**.
______________ * Серхенг - чиновник по сбору налогов. ** Джамийет - общество, здесь - односельчане.
Атабек Мухаммед решил, что настал удобный момент заговорить о своем деле.
– Я уже много дней убеждаюсь в том, какой вы благородный и гостеприимный народ, - начал он.
– Подобного гостеприимства я не встречал ни в одном из подвластных мне государств. В благодарность за такое сердечное отношение ко мне я хочу осчастливить твою дочь, приобщив ее к роду Эльдегеза.
Намерение атабека Мухаммеда не обрадовало Джанполада.
– Великий хекмдар, - сказал он, - вы властны распоряжаться нашим добром и нашими жизнями. Смеем ли мы, ваши слуги, ослушаться высочайшего приказа? Однако у меня нет права решать судьбу своей дочери.
– Почему?
– удивился атабек.
– Разве ты не ее отец?!
– Выслушайте меня, владыка нашего добра и наших жизней! Пока ребенок не достиг совершеннолетия, мы родители, занимаемся его воспитанием. Но как только он становится совершеннолетним, его судьбой распоряжается община.
– Какая-такая община?
– У нас есть четыре аксакала*. Они властны решать такие дела.
______________ * Аксакал - седобородый старец, почетное лицо.
– Аксакалы назначаются местными властями?
– Нет, их избирает община.
– Разве вы не признаете местной власти? Кто у вас собирает налоги?
– Налоги местным властям передают эти самые аксакалы.
– А кто вершит правосудие, кто наказывает?
– Кого же наказывать, если у нас в деревне нет обмана, воровства, лжи, насилия, убийств и обид?