Меч и перо
Шрифт:
– Ты действительно любишь свою госпожу?.. Или боишься ее?
– И люблю, и боюсь. Мелеке приобрела меня за деньги. Щедрыми наградами и дорогими подарками она купила мою привязанность.
– Мои награды будут щедрее, мои подарки - дороже!
– Для меня, бедной рабыни, счастье лишь в этом...
– Даю двести золотых за твои глаза!
– Разве у женщины нет ничего, кроме глаз?
– Еще двести золотых за твои алые щечки!
– Неужели рабыня, возбудившая у атабека столь пылкую страсть, обладает только привлекательными глазами да
– Я пытаюсь, но никак не могу оценить твои губы, более яркие, чем цветок граната, вкус которых не сравнится ни с какими сладостями.
Себа-ханум кокетливо засмеялась:
– О, как хекмдар превозносит мои губы! Интересно, откуда ему известно, что они столь вкусны? Возможно, элахазрет ошибается, прибегая к такому сравнению?
– Что ж, давай проверим.
Взяв Себу-ханум за руку, он привлек ее к себе и страстно поцеловал в губы. Молодая женщина вырвалась из его объятий.
– Будет с вас и этого... Вы уже сравнили.
Атабек опять припал к ее губам.
– Еще пять тысяч золотых за эти губы!
Однако Себа-ханум не потеряла способности мыслить трезво и расчетливо. Ей хотелось распалить атабека еще больше, чтобы узнать степень его необузданной страсти.
Желая завершить начатый торг, она взяла кеманчу и запела:
Я - воплощенье красоты. И брови и ресницы
И синева моих очей не каждому приснится.
Сорвется с места кипарис, меня вдали заметив,
В саду замечется - нельзя ему со мной сравниться!
И роза сбросит лепестки, мои уста увидев,
Ей, с непокрытой головой, недолго осрамиться.
Заметив Меджнуна и Лейли, я поднимаюсь выше,
А все легенды - лишь одна забытая страница.
Что там Юсиф и Зулейха? Ей стыдно предо мною,
А он, возлюбленный ее, мне в слуги не годится.
Когда Себа-ханум умолкла и положила кеманчу на ковер, атабек Мухаммед снова прильнул к ее устам.
– Еще двести золотых за твою газель!
– воскликнул он, пытаясь схватить руками ее груди.
Себа-ханум отпрянула.
– Прилично ли срывать гранаты без позволения садовника и нарушать порядок, заведенный в чужом саду?
– Пятьсот золотых за то, чтобы садовник отворил калитку!
– задыхаясь пробормотал атабек и дрожащими руками принялся расстегивать позолоченные пуговицы на ее платьи.
Рабыня, видя возбуждение атабека, решила, что настал момент завершить начатую сделку.
– А как элахазрет оценит все остальное?
– жемайно спросила она.
– Ведь у девушки есть не только глаза, губы и грудь...
Атабек сжал Себу-ханум в своих объятиях.
– Дарю тебе деревню Касумабад!..
Себа-ханум до рассвета, оставалась с атабеком Мухаммедом. Удовлетворив свое желание, хекмдар решил добиваться второй, главной цели.
– Я мог бы забрать у мелеке прекрасную Себу-ханум и сделать ее своей собственностью, - сказал он, - но я хочу, чтобы ты и впредь оставалась при мелеке. Только общаясь с ней ты можешь оказать мне большую услугу.
Себа-ханум начала приводить в порядок
– Что я должна сделать для атабека?
– Сообщать мне все, что касается моей жены.
– Вы имеете в виду прошлое или будущее?
– И то и другое!
Себа-ханум задумалась. Ей хотелось владеть сердцем атабека Мухаммеда, и в то же время она не желала терять Гатмбу. Помимо этого, она боялась ее мести.
Атабек Мухаммед, разгадав причину нерешительности рабыни, вызвал катиба Кичик-Бугу и приказал ему принести обещанное Себе-ханум вознаграждение.
Увидев мешочек с золотыми, женщина забыла все свои страхи. Куда девалась ее нерешительность!
Нежно обняв атабека, она заговорила:
– Ах, элахазрет, чего только ни случается на этом свете. Бывает так, человек любит, молит, упрашивает, но ему не отвечают взаимностью. А бывает иначе: человек не любит, отвергает мольбы, награды, подарки. "Не люблю!" твердит он с презрением тому, кто домогается его сердца. Подобное можно наблюдать в жизни каждой девушки. Не избежала этого и ваша мелеке. В золотую пору своей юности она сгорала от любви к молодому поэту, но поэт отвергнул ее сказав: "Не люблю!", и разбил девичье сердце. Потом в нее влюбился один герой, который страдал по ней день и ночь. Отец Гатибы не ответил отказом на домогательства молодого сипахсалара. Девушку хотели заставить покориться этой страсти, но судьба и время порешили иначе: приезд атабека Мухаммеда в Гянджу обрек любовь героя на безнадежность.
Хекмдар, внимательно слушавший Себу-ханум, спросил:
– Кто же этот пылкий герой? Не могу догадаться.
– Я имею в виду Хюсамеддина. Он безумно любит Гатибу. Ее родители были согласны, должно было состояться обручение, однако любовь девушки к поэту помешала этому союзу.
Так захотела судьба. Не влюбись Гатиба-хатун в поэта Низами, она сейчас принадлежала бы не элахазрету, а Хюсамеддину. Вэтом я убеждена.
– Скажи правду, мелеке и сейчас любит поэта?
– Нет, не любит, могу вас заверить. Сейчас мелеке ищет возможность отомстить поэту.
– А Хюсамеддина она любит?
– Она не любила его тогда и сейчас не любит.
– Ну, а Хюсамеддин?.. Как он?.. Продолжает ли он любить ее?
Себа-ханум промолчала.
– Почему не отвечаешь?
– спросил атабек с тревогой в голосе.
– Любит ли Хюсамеддин мелеке? Это очень важно для меня,
– Не знаю, что вам сказать. Отгадывать чувства других довольно трудно. И мелеке, и Хюсамеддин люди непростые. Допустим, жена хекмдара и полководец хекмдара любят друг
друга, - но неужели они столь глупы и наивны, чтобы говорить об этом простой рабыне?! Однако, с другой стороны, любовь не такая вещь, которую можно легко изгнать из сердца. Все проходит, все забывается на свете, только не любовь. Ее не вытравишь из сердца.
– Себа-ханум показала на агатовое кольцо с надписью на пальце атабека.
– Скажите, можно ли стереть то, что написано на этом камне?