Меч и перо

Ордубади Мамед Саид

– Нет, Себа, нельзя! Чтобы уничтожить эту надпись, надо уничтожить кольцо.

– То же самое я скажу и про любовь, элахазрет. Чтобы уничтожить ее, надо убить влюбленного, вырвать сердце из его груди.

– Выходит, Хюсамеддин по-прежнему любит Гатибу? Да?!

– Не могу ничего сказать. Я не пыталась разгадать характер отношений мелеке и Хюсамеддина, просто никогда не думала об этом. Ведь элахазрет не давал своей рабыне никаких указаний...

– Но теперь даю,

– А не грозит ли мне это смертью? Если

мелеке догадается о чем-либо, она велит казнить меня. Кто ей может помешать это сделать? Во-первых, она мелеке, во-вторых, я ее собственность. Уничтожив меня, она лишь уничтожит принадлежащую ей вещь.

– Я защищу тебя, клянусь жизнью моего сына Гютлюга. Мелеке не посмеет тронуть тебя пальцем. Я отправлю тебя в свое имение в Касумабад, где ты будешь жить как царица. Теперь

расскажи мне, с кем встречается мелеке, кто ходит к ней во дворец?

– Мелеке связана с тремя людьми. Первый из них - Захир Балхи, второй поэт Камаледдин...

Себа-ханум умолкла, не назвав имени третьего лица.

– Меня интересуют две вещи, - сказал атабек.
– Ты можешь рассказать мне о них?

– Постараюсь.

– Во-первых, я хочу знать, чем ты докажешь, что мелеке связана с Захиром Балхи и Камаледдином?

– Все расходы, имеющие отношение к их пребыванию в Хамадане или Багдаде, оплачивает мелеке. Когда элахазрет находился в походе, они несколько раз приходили к ней во дворец. Трижды мелеке ездила в деревню Машан, чтобы посетить гробницу Абу-Даджаны и всякий раз в этой поездке ее сопровождали Захир Балхи и Камаледдин.

Услышав это, атабек Мухаммед помрачнел и задумался.Тревога и гнев переполняли его сердце. Ему стало ясно, что наконец он напал на след, ведущий к пониманию опасной интриги,

затеваемой здесь, в Хамадане. От возбуждения у него слегка дрожали руки.

– Так, теперь назови мне третьего, - потребовал он.

– Я боюсь, элахазрет. Не смею.

– Ты же слышала мою клятву!

Себа-ханум, собравшись с духом, сказала:

– Третий, с кем связана мелеке, - ваш сводный брат султан Тогрул.

– Тогрул?!

– Да, он!

– Невероятно! Не могу поверить. Твое последнее сообщение вынуждает меня сомневаться в достоверности всего, о чем ты только что говорила.

Себа-ханум, ни капли не смутившись, взяла кеманчу, отодвинула перламутровую пластинку на грифе и достала из под нее маленький свернутый листок бумаги.

– А этой записке элахазрет поверит?
– спросила она, протягивая хекмдару листок.

Атабек Мухаммед развернул записку и прочел:

"Уважаемая мелеке! Обещаю Вам провозгласить своим наследником Вашего сына Гютлюга, вместо моего сына Мелик-шаха. Обрадует ли это мое обещание уважаемую мелеке?

Тогрул.

– С какой целью ты припрятала эту записку?
– спросил атабек.

– Чтобы передать ее вам, элахазрет. Как-никак, я живу милостями вашей династии.

–

Я доволен тобой, моя красавица. Когда ты получишь награду за свою преданность мне, ты поймешь, как велика моя любовь к тебе.

Атабек сунул записку Тогрула в карман.

Воцарилось молчание. Оба размышляли.

Теперь атабеку многое стало ясно, в том числе загадка покушения на него в деревне Джанполад. Он понял: ни азербайджанцы, ни Кызыл-Арслан не причастны к этому покушению.

Оторвавшись от раздумий, он спросил Себу-ханум:

– Ты желаешь служить мне и впредь?

– Придется, раз я уже начала.

– Сейчас все они в Багдаде. Тогрул тоже недавно уехал туда. Завтра и ты отправишься в Багдад. Так надо!

– Да, но мелеке спросит, зачем я приехала?

– Скажешь. Гютлюг скучал по матери,плакал,поэтому злахазрет приказал отвезти ребенка в Багдад.

Себа-ханум не стала отказываться. Уже выходя, она спросила:

– Элахазрет любит своих сыновей, которые живут в Азербайджане?

– Больше своей жизни!

– Если так, подумайте о них. Мелеке замышляет их убийство.

После ухода Себы-ханум атабек Мухаммед долго не мог уснуть. Ему было стыдно за допущенные в прошлом ошибки. Теперь он больше, чем когда-либо понимал, что походы его армии на Азербайджан были большим политическим просчетом. Он готов был презирать себя.

Хекмдар еще раз отметил мудрость действий своего брата Кызыл-Арслана. Теперь он нисколько не сомневался в его искренности и преданности.

Вызвав мирзу, атабек продиктовал письмо Кызыл-Арслану, а второе, очень краткое, написал собственноручно и срочно с особым гонцом отправил в деревню Пюсаран:

"Моя красавица Гёзель, береги сыновей, на них готовится покушение,

Атабек Мухаммед".

БАГДАД

Новый правитель Гянджи, призвав поэта Низами, показал ему письмо, полученное от Кызыл-Арслана.

– Элахазрет желает, - сказал он, - чтобы наш уважаемый поэт возглавил делегацию Северного Азербайджана, которая поедет в Багдад для участия в торжествах по случаю провозглашения Насирульидиниллаха главой халифата.

Низами отклонил просьбу Кызыл-Арслана. На это у него было несколько причин.

Во-первых, прибыв в Багдад, он должен был принять участие в церемонии "джулюс"*, что потребовало бы от него, как от поэта, восхваления повелителя правоверных. Он не желал этого.

______________

* Джулюс - восшествие на престол.

Во-вторых, в Багдаде Низами неминуемо должен был встретиться с атабеком Мухаммедом. Однако после недавних событий в Аране ему не хотелось видеть хекмдара.

В-третьих, он и поэт Хагани готовились к поездке в Хиджаз и Ирак.

Низами отправил Кызыл-Арслану письмо, в котором сообщал, что не может из-за болезни возглавить делегацию Северного Азербайджана, посылаемую в Багдад.