Меч и пламя
Шрифт:
Мужчины, собравшиеся возле костра, во время их с Йейтсом разговора не проронили ни слова, по-видимому, опасаясь гнева своего предводителя. Были это те самые люди, которые помогли ему бежать, или его новые товарищи по несчастью?
– Здесь слишком сыро, так что мне придется ночевать в повозке вместе с тобой, – заявил Лоркин Йейтс, закончив ужин и отшвырнув в сторону обглоданные кости.
– Нет, ни за что! Скорее я буду спать на траве, завернувшись в плащ, чем соглашусь на это.
Неожиданная вспышка гнева со стороны Адель ошеломила ее похитителя. Глаза его зловеще блеснули.
– Ладно, можешь
Адель с трудом подавила в себе дрожь отвращения – ей очень хотелось прогнать его вон, высказать ему прямо в лицо все, что она о нем думает, и покончить с этим фарсом раз и навсегда; однако Адель вовремя спохватилась: вся ее жизнь теперь зависела от того, останется ли он для окружающих ее братом или нет.
Отвергнув помощь Лоркина, Адель забралась в повозку. Йейтс швырнул ей вслед грязное одеяло, но она отбросила его в сторону. Позже, когда ночной холод усилился и на землю опустился туман, она все же поборола брезгливость и накрылась одеялом с головой.
Довольно долго Адель лежала без сна, прислушиваясь к звукам лагеря. К своему удивлению, она узнала среди них женские и детские голоса, из чего следовало, что они находились в еще одном сооруженном на скорую руку тайном убежище, надежно скрытом в чаще леса. Были ли эти грязные, оборванные люди заключенными, бежавшими вместе с Лоркином Йейтсом, или же они следовали за каким-нибудь другим крестьянским вождем, а Йейтс присоединился к ним позднее?
Возле повозки была выставлена охрана, что лишало ее всякой возможности незаметно ускользнуть из лагеря под покровом ночи. Сам Йейтс ночевал под повозкой – она услышала его голос, пожелавший ей приятного сна, а затем до нее доносился его громкий храп. Лежа в темноте, Адель вертела на пальце кольцо Рейфа де Монфора, моля Бога о том, чтобы с ним все было в порядке и чтобы он как можно скорее явился ей на помощь.
Рейф поморщился, едва его оруженосец затянул потуже бинты на его левом предплечье. Когда его выбили из седла, лезвие меча противника вспороло рукав кожаной куртки и проникло под кольчугу, пронзив ему руку. К счастью, рана оказалась не настолько серьезной, чтобы вывести его из числа участников состязания, и, покинув на короткое время ристалище, он снова занял место в седле и бросился в атаку.
Рейф и его команда одержали победу в этой потешной схватке, выбив из седла и захватив в плен многих соперников, чтобы затем получить с них выкуп. Торжественным галопом он выехал в сопровождении Джералда Монсореля к трибунам, горя нетерпением сообщить Адель об их неслыханной удаче.
Однако, оглядев толпу, он не нашел ее рядом с Барбарой и Маргарет, весело щебетавшими с подругами. Очевидно, Адель устала от их пустой болтовни и спустилась вниз, чтобы немного размяться.
Когда рыцари ехали верхом по тропинке между шатрами, сторонники приветствовали их ликующими криками – в особенности те, кто ставил на их команду и выиграл. Внутри огромного шатра Фицалана свет угасающего дня, просачиваясь сквозь вишневую ткань, придавал лицам всех находившихся в ней неестественный оттенок. О Господи, как же ему было жарко! В холодный ноябрьский день Рейф весь покрылся
Его оруженосец Симм тут же поспешил ему навстречу, чтобы освободить хозяина от доспехов. Как и опасался Рейф, шлем был сильно помят в сражении – теперь его придется отдать в починку оружейнику вместе с мечами и кинжалами, которые после сегодняшнего турнира требовалось как следует заточить.
Симм отстегнул верхнюю часть кольчуги Рейфа, за которой последовал капюшон на мягкой подкладке.
– Вот умница. – Рейф тряхнул головой. – А теперь дай-ка мне немного выпить.
Почти сразу же у него в руке оказалась кружка холодного эля, и Рейф залпом осушил ее – до такой степени у него пересохло в горле. Затем он с благодарностью принял из рук юноши влажное полотенце и вытер с лица слой грязи.
– Милорд, вы весь в крови! – встревоженно воскликнул Симм.
– Пустяки! Просто меч попал ниже шлема и порезал плечо. – Рейф поморщился. Кровь, стекая тонкой струйкой по руке, скопилась лужицей на ладони.
В конце концов Рейф послушно прилег на койку, давая возможность Симму снять с него часть доспехов. У самой ключицы стала видна рана шириной в два дюйма. Хотя Рейф ни словом не обмолвился об этом оруженосцу, он понимал, как ему повезло.
Симм перевязал, как умел, раненое плечо хозяина. При этом Рейф слышал, как стонал Джералд, когда его слуга перетянул ему потуже бедро, чтобы остановить кровотечение.
– Неужели так плохо? – спросил он, сев на койке и взмахом руки отослав Симма.
– Пока терпимо, – отозвался Монсорель. – Но если бы удар пришелся несколькими дюймами выше… – Он выразительно закатил глаза. – Ты уже знаешь о том, что нам сегодня досталась крупная сумма в качестве награды, друг мой?
Рейф рассмеялся:
– Да. Если бы мы участвовали в этом турнире ради денег, то не получили бы ничего.
Тут его внимание привлекло внезапное смятение у входа в шатер, и, подняв голову, он увидел на пороге широко ухмыляющегося Фулка Фицалана.
– Примите мои поздравления, милорды! – прогремел Фулк и устремился к ним, чтобы пожать им руки, но тут же отступил не без некоторой брезгливости, заметив запекшуюся кровь и грязь.
– Неизбежное зло, – пояснил Рейф, оценив выражение лица собеседника. – Обещаю, что к вечеру я снова буду выглядеть чистым и ухоженным.
– О нет, что вы! Просто я не привык к… – Фулк вдруг прервал свои объяснения и поспешил к койке своего зятя, встревоженный видом свежей крови. Из-за его спины Рейф скорчил гримасу, и Монсорель едва заметно улыбнулся:
– Что ж, братец, думаю, сегодня ты можешь нами гордиться – мы не опозорили имя Фицаланов.
– Гордиться? Да я просто вне себя от радости! – воскликнул Фулк, и лицо его снова засияло. – Я даже не предполагал, что вы с Рейфом окажетесь такими опытными и ловкими бойцами. Быть может, вы согласитесь в будущем участвовать в…
– Ну уж нет, – прервал его Рейф. – Мне жаль тебя разочаровывать, но у меня накопилось слишком много дел в Фордеме, чтобы попусту тратить время на турниры. – Он свесил ноги с койки и жестом приказал Симму унести остатки полотна и миски с кровью. Теперь, когда Фицалан нанес им положенный визит вежливости, он мог снова обратить все внимание на Адель – задача, которая была ему куда больше по нраву.