Меч космонавта (tmp)
Шрифт:
Существо, каковое показалось бы жирной амебой, если бы не просвечивающий скелет ящера, плевалось и плескалось жгучим едким ядом. Струи клейкой отравы взлетали в воздух, на мгновение как будто замирали, подбирая направление, а засим молниеносно разили. Немного погодя и щиты, и панцири были облеплены ядовитой гадостью, которая шипела, быстро проедая металл и медленно исчезая под воздействием антихрононового поля. Тут даже верные ратники стали разбегаться, не желая гнусной язвенной смерти. Вот какой-то зеленщик стал добычей жабовидного монстра, иже втянул человека одним вдохом в свою огромную пасть словно пушинку. Тот коротко поболтался в мягком животе зверя, а затем быстро истаял.
"Царица" двинулась на костлявого слизняка, выдержала поток отравы, но потеряла при том напрочь изъеденный щит, проскочила под брюхом, запрыгнула на ствол поваленного дерева и жвахнула в энергоинформационный узел, находящийся в районе задницы. Чудище сразу превратилось в зловонное болотце, вернее клубок причудливо завитых слизнеобразных ниток. Оно успело, впрочем, извергнуть спереди и сзади стайку мелких костлявых слизнячков, которых "царица" посекла кинжалом, хотя и они брызгались отравными струйками.
Потом Катерина-Марина еще метнула копье-молнию в тощего злыдня, среднее между обезьяной и лианой, чьи руки протянулись повсюду, превратив его в комок бессильно повисших соплей.
Наконец стая чудовищ, так и не достигнув решающих успехов, стала испытывать какое-то угнетение. Шайтаны и уроды неточно разили своими клыками и когтями, мимо плевались, не извергали из чрева мелкую хищную живность - та, наоборот, изгрызала их изнутри. Танк и паровоз усохли до размеров игрушки. Вскоре все чудища стали добычей разящего меча и копья. Царицыны воины на этом не остановились и бросились на выручку тому отряду, что ранее направился на постой и пропой. Но спасать уже было некого - в низине, служившей местом брани, остались лишь обрывки тел или раскисшие их остатки.
Здесь чудищ не было видно, наверное, большинство из них участвовало в нападении на основной отряд зеленщиков и успело сгинуть, небольшие быстро исчезающие вихри указывали на ретировку остальных.
Можно было оглянуться и сосчитать потери. Если не считать двадцати человек, составлявших гарнизоны деревень, то в поход выступило семьдесят. Из них в живых оставалось едва ли сорок, в том числе пять серьезно раненных, отравленных и покалеченных. Вскорости их тоже не стало. Тела их разорвались, из чрева полезли нити, которые составили было узорчатый орнамент, но обернулись вскоре белесыми червями. Пришлось сию гадость спешно уничтожить.
Потом из глубины леса появился колдун Фома вместе со своим вороном. Глядя на него, и "царица", и воины не могли сдержать ропота. Правда птица выкрикнула первой:
– Слава победителям! Не забудьте, я вас первый поздравил.
– Отсиделся, значит, во время рати под кустом, - молвила с всей язвительностью Марина-Катерина, - мы и в ледяном царстве Макария-Плазмонта не имели такого количества потерь, как здесь за столь короткий срок.
– Ты не совсем права, - мягко возразил колдун и Катя вспомнила волны разрывающей и угнетающей силы, которые не посягнули на нее и ее бойцов.
– В первичном мире нам бы точно настали кранты, в этом, третичном, - чуть не настали. Чуть! Почувствуйте разницу!
– выкрикнул с негодованием ворон.
– Катя, я, кажется, общался со Святым Ботаником!..
– голос колдуна задрожал и "царица" почувствовала торжественность события.
– Он почти случайно проходил через этот мир и дал мне хороший совет, каким образом справиться с царем-Плазмонтом. Катя, он недавно виделся с Авраамом, тот в свою очередь научил, как лучше беседовать с Богом.
– Да подожди ты с гаремом. Что тебе подсказал Ботаник?
– А это пока секрет. У царя-антихриста длинные уши, - лукаво отвечал колдун Фома.
– Открою только одно обстоятельство - тебе предстоит сыграть роль живца.
Сие обстоятельство повергло Катерину-Марину в мрачные размышления, а Фома тем временем взахлеб выдавал сведения, полученные от Ботаника: скоро-де предстоит встреча Авраама, Моисея, Иисуса, будды Майтреи и других важных сверхсуществ. Обсуждаться станет вопрос о пришествии Мессии. Когда все будет согласовано, Мессия, стало быть, придет и тогда сознание Бога начнет пересекаться и даже объединятся с людскими умами, а Милость станет самой важной составляющей у Единого… Лишь после настоятельных требований "царицы" колдун Фома вернулся к "производственной теме".
– Понимаешь, надо заставить царя-Плазмонта влезть сюда своим психическим ядром, своей энергоинформационной осью - у любого нитеплазменной твари, кстати, конфигурация напоминает юлу. Это сделать непросто, учитывая его мощную периферию. Однако он уже перенес свое ядро с Титана на Землю. Кроме того, в Плазмонте сидит пси-структура Страховида, кстати, путевый был парень, и еще пси-элементы злодея Демонюка. Я думаю, они сильно портят нрав царя-колдуна, придавая ему замашки Антихриста. Мы все, кроме тебя, Катерина, свалим из золотого царства, но я сделаю его двуслойным, состоящим из засекреченной внешней зоны и открытой внутренней. Плазмонт начнет пробиваться сюда, все более распаляясь, все более концентрируя силы во внешнем слое для нанесения проникающего удара. Едва противник устремится на последний и решительный бой, ты сбежишь, а ловушка захлопнется. Чик и отхватим ему головку.
"Царице" сей смелый замысел не шибко по нраву пришелся, хотя она не забывала, как лихо распоряжалась ближними и дальними своими.
– В этой мышеловке я сыграю роль сыра… И с чего ты решил, что я уж настолько аппетитна для нитеплазменного царя?
– Ты для него нежелательная хрональная линия, неудачный поток времени, он видит, что с тобой связано нарастание энтропии, то бишь неясностей, непоняток и неприятностей, ну и конечно рассчитывает, что я где-то поблизости от тебя. Он бы с радостью соблазнил тебя и взял бы даже в законные супруги-царицы, но поскольку ты не согласна, он попытается тебя сшамать, - охотно объяснил колдун Фома.
"Царица" почувствовала в словах серорясого некую облегченность по отношению к своей персоне, потому стала возражать:
– Почему это я несогласна на брак? Худой мир и супружество лучше, чем хорошая война и незамужнее девичество.
– Да уж девичество… - ворон не удержался от хмыкания.
– Подумай, он же противное липкое чудовище… такое же как и я, - сказал колдун.
– А ты мне все равно нравишься, - решительно возразила Катерина-Марина.
– Любовь зла, полюбишь и козла, - справедливо подытожил ворон.
– А тут вовсе не козел в качестве суженого, а колдун высшей категории.