Меч над пропастью
Шрифт:
По-моему, дело здесь все-таки несколько в другом, хотя и предыдущие соображения учитываются абсолютно всеми авторами. Иные миры интересуют Ахманова не сами по себе, а как варианты развития разнообразных культур, позволяющих рассмотреть множество вопросов, с неумолимой неизбежностью встающих перед любой цивилизацией, пытающейся обойти наиболее острые негативные моменты своей эволюции с тем, чтобы достичь именно того будущего, в котором ее отдельным представителям будет и жить комфортно, и где каждый может реализовать себя с максимальной эффективностью (вспомните формулировку
Действительно, как будет развиваться общество, если, скажем, в ключевых узлах управляющих им структур окажутся люди, которым улыбнулся Бог? Везунчики. Родившиеся в рубашке. Фартовые ребята. Именно таким доверяются административные посты в мире Большой Игры («Скифы пируют на закате. Странник, пришедший издалека»). А почему, собственно, знания древних могущественных повелителей Мироздания доверены не существам, уже вышедшим на звездные дороги, а довольно первобытному обществу амазонок (там же)? Потому что уровень женской нравственности гораздо выше или прекрасные всадницы просто воспринимают реальность несколько иначе? Истинно ли утверждение, что ежели убрать внешних врагов и завистников, а заодно предоставить достаточную территорию, то эволюция отдельного народа пойдет без экстремальных всплесков и сугубо вверх («Тень Ветра. Тень Земли»)? Можно ли надеяться на успешный выход из тупика, если цивилизация уже проскочила момент наивысшей эффективности для реализации своих возможностей («Солдат удачи»)? Для чего вообще наблюдатели направляются в другие миры, если культура, их пославшая, знает ответы на многие вопросы, еще даже и не вставшие перед обитателями тех сообществ, куда попадают исследователи («Я, инопланетянин», «Кононов варвар»)? Ведь не из простого же любопытства?.. Если достаточно результативная организация, состоящая из людей неглупых и целеустремленных, к тому же снискавшая заслуженную популярность среди народа, занимается совсем не тем, что декларирует, можно ли считать, что она добьется успеха там, где даже «боги бессильны» («Посланец небес»)? Действительно ли две могущественные культуры, обживающие Мироздание, могут питать друг к другу непреодолимое неприятие («Далекий Сайкат»)? Что может интересовать пришельцев у нас на Земле (практически все романы Ахманова)? Мы сами (генерируемые нами мысли, произведения искусства, эмоции и т.д.) или дороги, которые мы выбираем? Кстати, самое время (в этом контексте) сказать и пару слов о будущем, создаваемом творцом современной утопии. Не интересует его завтрашний день сам по себе, его занимают пути и обстоятельства, к нему ведущие (наглядный пример тому – развитие человечества в дилогии «Среда обитания. Ливиец»). А разве не заманчиво выявить факторы и векторы, ускоряющие эволюцию и заодно вполне безопасные для ее течения?
Если у читателей возникают подобные вопросы, значит, автор писал свои книги не зря. Мир вокруг нас многополярен и изменчив и может образовывать множество развилок, ведущих к грядущему, рождающемуся сегодня и превосходящему, скорее всего, все наши нынешние представления о нем. Ведь даже реальность, в которой мы существуем сейчас, далеко не всегда и не во всем такова, как некоторым из нас (а
Именно поэтому стоит отметить еще один, довольно значительный, на мой взгляд, нюанс в творчестве Михаила Сергеевича. Во многих своих романах он вплотную подступается к так называемым Вечным Тайнам Бытия, чеканная формулировка которых придумана еще в глубокой древности: «Кто мы, откуда пришли и куда идем?» Другими словами: существует ли Бог (Высший Разум, Великий Сущий, Владыка Мироздания – синонимов можно подобрать сколь угодно много – суть одна), есть ли жизнь после смерти, в чем смысл существования? Каковы граничные условия перехода биологического носителя разума на путь эволюции второго порядка (опять формулировка Стругацких)? Роман «Ливиец» – наиболее наглядный пример ахмановского подхода к этой проблеме. И все же точки над соответствующими буквами не расставлены. Видимо, потому, что Ахманов был и остается не только писателем, но еще и ученым, единомышленником всемирно известного астрофизика Карла Сагана, большую часть жизни посвятившего поиску внеземных цивилизаций. Как и Саган, он предпочитает категорию «знаю» категории «верю», и последний маленький шажок ему мешает сделать тривиальная научная добросовестность, потому что Вечные Тайны Бытия нельзя увидеть, потрогать руками и произвести их тщательные приборные замеры. Увы! Действительно нельзя. Раз уж даже «информация» (термин, известный ныне любому, начиная с детсадовского возраста) является для нас понятием неопределенным, то что уж говорить о Вечном! Хотя, с другой стороны, если уважаемый Михаил Сергеевич вполне представляет себе некую сущность, внезапно возникшую в трудновоспринимаемой топологии Всемирной сети и обладающую всеми атрибутами Бога («Заклинатель джиннов»), то почему бы не пойти дальше? Меня все-таки не оставляет надежда дождаться его книг, посвященных, если и не полностью, то хотя бы в существенной части объема, именно Вечным Тайнам Бытия. А вас?
В качестве небольшого заключения не могу не сказать о том, что Михаил Ахманов – автор не только фантастических романов, но еще и множества исторических, приключенческих и научно-популярных книг, которые сами по себе могут представлять для читателя не меньший интерес. И если их хотя бы пролистать, выбирая созвучные своим мысли автора, то может возникнуть несколько иное впечатление. Но нас-то с вами интересует в основном фантастика, не правда ли? Поэтому пожелаем привлекшему наше внимание писателю новых книг и новых мыслей, помня при этом, что действительность не всегда такова, какой кажется, и всегда есть простор для разбега и взлета.