Меч наемника
Шрифт:
– Убийцы! – завопила женщина, бросаясь к Пакс. – Бандиты! Я вам покажу…
Ее фразу оборвал Сабен, неожиданно кольнувший ее сзади острием меча.
– Успокойтесь, матушка, – негромко, но строго сказал Сабен. – Не мы это начали, и у нас вовсе нет желания убивать всех подряд. Так что в ваших интересах вести себя повежливей.
– Брось полено, – скомандовала Пакс.
Женщина злобно поглядела на нее, но повиновалась.
Сабен улыбнулся Пакс через плечо женщины:
– Надо же, какая встреча. И, признаться, храбрая незнакомка, ты появилась весьма вовремя. Пожалуй, я попросил бы тебя пойти вместе
Лицо женщины покраснело, глаза налились кровью, казалось – она вот-вот лопнет от переполнявших ее чувств. Но на слова Сабена она не ответила. Пакс, оглядев двор и бросив взгляд на лес, заметила поданный Канной сигнал. Видимо, стрелка можно было больше не опасаться.
Повернувшись к женщине, Пакс сказала:
– А что, пожалуй, я и вправду посмотрю, можно ли в доме чем-нибудь поживиться.
– Ой, не надо! Детки мои! Только не убивайте детей! – заголосила женщина, но что-то в ее голосе показалось Пакс подозрительным.
– Ничего с твоими детьми не станет, если они не будут нападать на нас с оружием. Сдается мне, у тебя полон дом добра, отнятого у несчастных путников или снятого с их трупов.
На лице женщины был написан преувеличенный страх, а в глазах застыла надежда. Пакс подмигнула Сабену, и тот вновь осторожно кольнул хозяйку в мягкое место, заставив ее развернуться к нему лицом. Пакс быстро перепрыгнула через изгородь загона, проскочила между сараем и амбаром и оказалась у черного хода в дом прежде, чем женщина разгадала ее замысел. Пакс заметила, что Канна переменила позицию так, чтобы видеть заднюю дверь дома. Глубоко вздохнув, Пакс резко распахнула тяжелую дверь.
Как она и рассчитывала, оставшиеся защитники заняли позицию у выхода во двор, поджидая ее по обе стороны от противоположной двери. Оказавшись в кухне, Пакс выхватила из камина кочергу и ткнула ею в первого из бросившихся ей навстречу противников – молодого парня с дубиной. Тот, выронив оружие, схватился обеими руками за обожженное место на груди и, завопив, упал на колени. Отпихнув его ногой, второй человек – постарше годами, вооруженный двумя кинжалами – бросился на Пакс. Она, вооруженная длинным клинком, легко удерживала нападавшего на безопасном для себя расстоянии. Сделав несколько безрезультатных выпадов, тот остановился, шагнул назад и резким движением метнул один кинжал в Пакс. Боль пронзила ее левое плечо, и кочерга упала на пол. Человек зарычал и бросился на Пакс, целясь кинжалом ей в лицо. Она увернулась от удара и, шагнув в сторону, увидела, что противник совершил роковую ошибку: отвернувшись на миг от нее, он потянулся за упавшей кочергой. Воспользовавшись этим, Пакс взмахнула мечом и с силой вонзила его в бок противника, пониже грудной клетки. Издав похожий на рычание стон, тот повалился на пол.
Воцарилось молчание. Пот ручьем лил по спине Пакс. Ее бил озноб, рана на плече болела. Вспомнив о парне с дубиной, Пакс заглянула через дверной проем в соседнюю комнату. Деревянная лестница вела оттуда на чердак, с которого доносилась какая-то возня. Пакс отступила назад, подперев дверь скамейкой, махнула через входную дверь Канне,
Женщина была теперь настолько же бледна, насколько еще несколько минут назад ее лицо было красным, напоминая раскаленное железо. Пакс бросила на нее злой взгляд и развязала мешок, врученный ею Сабену. В нем оказались три черствые буханки, на которые был вылит кипяток, чтобы из мешка шел пар, сыр, от которого воняло плесенью, и связка гнилого лука.
– Хороши же у твоей курицы лапы, – заметила Пакс, швыряя луковицы под ноги хозяйке.
Затем, сложив принесенную из дома еду в вывернутый наизнанку мешок, Пакс предупредила:
– Тебе лучше посидеть сегодня дома и никуда не высовываться. Боюсь, что соседи могут неправильно понять весь этот шум. – Повернувшись к Сабену, она спросила: – Слушай, приятель, как насчет веревки?
– И то верно, – согласился он.
Пакс, приставив острие меча к горлу женщины, заставила ее стоять неподвижно, а Сабен тем временем связал ей руки за спиной. Затем, подтолкнув хозяйку к изгороди, он усадил ее спиной к столбу и связал ноги. Пакс сняла с женщины платок и, скомкав его, вставила ей в рот этот импровизированный кляп.
– Дети наверняка быстро развяжут ее, но пока они отсидятся на чердаке да откроют задвижку, мы успеем дойти до дороги.
– Точно, – согласился Сабен. – И пойдем спокойно ко мне домой. Помнишь, что я тебя на свадьбу пригласил? У нас на севере знаешь как гуляют на свадьбах?!
Посчитав, что больше запугивать женщину нет смысла, они завязали мешок с продуктами и, постучав по дверям и ставням дома, чтобы запугать детей на чердаке, направились по тропинке, ведущей к дороге. Отойдя за первый поворот, они свернули в лес и, спустившись к реке, стали ждать Канну, наскоро перевязывая рану на плече Пакс. Появившаяся Канна несла на плече лук, несколько стрел в колчане торчали из-за ее спины.
Поприветствовав ее, Сабен заметил:
– Надо же какая милая семья у этого дядюшки. С твоего позволения. Канна, я оставлю себе этот меч. Не для того, чтобы в одиночку нападать на армию Синьявы, а просто на случай встречи с остальными родственниками нашего милого свинопаса.
– По крайней мере еда у нас есть, – сказала Канна. – Жаль, конечно, что мы так засветились.
– Извини, Канна, я должна была ждать команды, но мне показалось, что ты можешь не заметить обоих нападавших, а одному Сабену пришлось бы туго.
– Да нет, ты все сделала правильно. Кстати, что тебя поджидало в доме, помимо ужина?
– Два официанта. Один – парнишка с дубиной, я загнала его на чердак, а второй – видимо, сам дядюшка с двумя кинжалами. Он-то меня и зацепил, метнув один из них.
– Нужно перевязать получше, – сказала Канна, осмотрев повязку. – Рана еще не закрылась и кровоточит. А нам нельзя оставлять кровавый след.
– Слушай, – вспомнила Пакс, вновь перевязывая рану, – мы же не перевязали тебя вчера. Как твое плечо?