Меч с камнем. Том 1
Шрифт:
— Меч, стандартное оружие ближнего боя.
— Вот им махать я точно не умею.
— Положено, таскай. Может быть, потом тебя поучат, сколько смогут. Да хотя бы даже я.
— А это куда? — спросил я, взяв в руки арбалет со сложенными дугами. Он был здоровым, но при этом подозрительно лёгким.
— Вот этот ремень через голову надень. А арбалет на спину закинь. Да, вот так. Здесь, справа, есть предохранитель, не забудь его отключать. Взвод ручной, но несложный и не тугой, разберёшься. Со спины снял, дуги разложил, натянул, положил болт, всё, можно целиться. Лёжа неудобно, но стоя или сидя справишься.
— А если пули над головой… свистят?
Он усмехнулся.
— А если над головой… жужжит нечто очень горячее, то лежишь и — вот.
И отдал мне Его. Нашу с Саней мечту месяц назад. Кобуру
— Предохранитель тоже справа, вот эта кнопка. Индикатор заряда, — он состоял из шести сегментов и все горели зелёным, если нажать предохранитель, — батарея рассчитана на шестьдесят выстрелов, но со временем и при использовании уровень энергии проседает. Как последний из индикаторов погас, извлекаешь батарею, вот так, — он щёлкнул отдельным рычажком, и из рукояти выпал небольшой кирпичик, — и сюда же вставляешь новую, одним движением, снизу, — кирпичик легко вошёл на своё место. Можно ещё разрядником щёлкнуть, — резкий пробой через воздух небольшой, но яркой дуги, я аж дёрнулся, — пока искра есть, заряды тоже есть. Ночью дурачков нет индикаторы включать.
— Искра же тоже яркая. И громкая.
— Постоянно щёлкать тоже дурачков нет. Иногда лучше звуком, иногда — светом. По обстоятельствам. Просто надо в голове держать, хотя бы примерно, до десятка, сколько осталось выстрелов. По оружию всё. Теперь смотри сюда.
Стейвер указал маленький рычажок управления «боевой транспортной машиной», спрятанный в густой мягкой гриве.
— Конь универсален, и создавался в том числе, чтобы не вызывать подозрений внешним видом у аборигенов Поверхности, вроде тебя, поэтому органы управления не на виду. Когда едешь, со стороны не особо заметно, что животное ненастоящее, посадка в седле похожа, держишься за поводья, немного ими подруливать тоже можно. Но скорость и аллюр переключаются вот здесь. Чем дальше от себя, тем быстрее. Конечно, на максимальной скорости перед местными проноситься не стоит. Во всех остальных случаях достоверность обеспечивает сама машина. Долго рассусоливать не буду, увидишь сам. Потренируйся пока, а мне пора.
Конь реагировал на движение рычажка по-своему, прибавляя или убавляя шаг, при этом возникало такое чувство, что он самостоятельно решает, каким шагом двигаться, и в каком направлении. Входили в комплект и поводья с уздечкой, но создалось впечатление, что они только для того, чтобы держаться. Конская голова ими не поворачивалась никак, несмотря на уверения, что подруливать таки можно.
Крейсерская скорость машины впечатлила, поэтому я уже сам нашёл крепления на боках своего комбинезона, к которым пристегивались полы плаща, чтобы его не сильно раздувало встречным потоком воздуха. Потренировавшись с управлением несколько минут на узеньком пятачке свободного места, я медленно подъехал к Роб-Рою, сидящему на своём вороном перед отрядом, он одобрительно кивнул, оглядев с ног до головы, и снова повернулся к площадке, на которой выстраивались солдаты, назначенные для похода.
Когда все собрались, к предводителю подъехал адъютант эт Дрейвер и хотел доложить, но тот взмахом руки остановил его и немного проехал вперёд, к солдатам. Он произнёс краткую, но выразительную речь на том же мелодичном языке, а когда закончил, весь отряд отсалютовал оружием в полной тишине. В этом был свой резон, ведь крик, вырвавшийся из трёхсот глоток, вполне можно было бы услышать даже в пионерлагере. Роб-Рой повернулся к воротам и медленно поехал вперёд, за ним двинулся эт Дрейвер, я и остальные солдаты. Миновав часовых, мы прибавили ходу, а когда спустились с горы в стороне, противоположной лагерю, в лесок на равнине, пустились в галоп.
Скакун подо мной понёсся с бешеной скоростью, я и на отцовской «Яве» так редко разгонялся, самостоятельно огибая стволы деревьев, снося мелкий кустарник, перепрыгивая упавшие стволы, и притом придерживаясь заданного направления. Внизу живота появилось довольно пакостное ощущение (попробуйте выжать сотню по густому лесу, виляя между деревьев, и вы поймёте меня), но оно было беспочвенным, мой
Глава 3
Уже покрасневшее солнце коснулось горизонта, озарив напоследок плывущие по небу редкие облачка, которые осветили равнину каким-то странным розовато-золотистым отражённым светом. Наш отряд вихрем вылетел из леса, оставив позади изломанные и истоптанные кусты на опушке, и с гиком поскакал, обогнув цепочку холмов, в сторону видневшихся впереди белых горных вершин. Было что-то завораживающее в этой бешеной скачке, дробном топоте металлических копыт, летящей под механические ноги земле. Лошади бежали, несмотря на дикую скорость, очень мягко, не в пример своим живым сородичам, скорее всего, это просто работали какие-нибудь хитрые амортизаторы. Встречный ветер бил в лицо, заставляя зажмуриваться и моргать даже привычных к нему воинов, развевая непристёгнутые плащи и конские хвосты. Наконец, впереди показался очень длинный и притом весьма высокий холм, к которому мы, похоже, и стремились. Действительно, предводитель остановил отряд у его подножия. Роб-Рой спрыгнул с коня, к нему тотчас подбежал Гентар — рослый широкоплечий мужчина, начальник аруимского отряда. Сама «крепость» Аруим была видна справа по ходу движения, и состояла, как я успел мельком всмотреться, из скопища таких же палаток, окруженных частоколом. Впрочем, сейчас было не до неё, поскольку обстановка была накалена до предела, в воздухе словно витало что-то тревожное.
— Вы прибыли вовремя, монсоэро. Мои люди определили состав вражеского отряда — четыреста двадцать человек, минимум вооружения, но, судя по тому, как они передвигаются, из регулярных войск. Разведка или авангард. Будут здесь через десять минут.
Роб-Рой отдал несколько кратких указаний, махнул рукой своей охране, и они бегом помчались на верхушку холма. Поскольку я состоял в десятке Стейвера, а он остался на вершине горы Альтамиры вместе со своим командиром, то счёл лучшей позицией ту, которая ближе к предводителю. Тяжело дыша и проклиная меч, путающийся в ногах, я взобрался наверх и появился перед… носом Роб-Роя в тот самый момент, когда он оглядывал горизонт в бинокль. Один из охранников прижал меня одной рукой к земле, несмотря на безуспешные попытки сопротивляться.
— Мой юный друг, отройте себе окоп и приготовьтесь к бою, но постарайтесь не слишком приподниматься над землёй.
Эти слова ровным голосом уверенного в себе человека произнёс Роб-Рой, всё ещё держащий возле глаз бинокль.
— А вот и они, — предводитель указал на клубящееся облачко пыли, очень далеко.
Я отстегнул проклятый меч, отложил его в сторону и принялся спешно орудовать сапёрной лопаткой, отбрасывая землю вперёд, на бруствер, что, однако, не мешало слушать.
— Остановились, — продолжал он, — Похоже, присматриваются, нет ли засады. Будь я на их месте, я бы подумал: «Добрый старый Аруим стоит позади великолепного высокого холма, и противник не такой идиот, чтобы оставить эту господствующую высоту мне». Только им придется пораскинуть мозгами, где именно мы засели, ведь наш дружок обращён к ним довольно широкой стороной.
Роб-Рой включил коммуникатор на запястье и принялся что-то говорить в него, опять на незнакомом языке, из которого я разобрал лишь пару услышанных ранее имён и слово "контакт". Македонианский отряд тем временем быстро приближался, вздымая позади себя облако пыли. Вот уже можно различить золотистые гребни шлемов, алые плащи, развевающиеся от скачки и то, что делало их непохожими ни на одно земное племя — голубоватое мерцание перед каждым седоком, прикрывающее его и большую часть коня, до середины передних ног.