Мечта маньяка
Шрифт:
Однако я не собирался сдаваться. Напряжение в мозгах возросло и что-то из этого получилось.
– Пётр?..
– Он – твой друг?
– Был, кажется…
Я всё ещё смотрел на экран. Там в углу справа на серебристом стуле из мягкого полированного металла сидел тот, кто совсем недавно был так робок и так яростен в своих атаках за правду.
– Когда?
Я читал бегущую строку внизу экрана.
– Когда это произошло? – мой голос немного дрожал из-за столкновения с невозможным
«Подпольная организация «Парнишки с умишком» была раскрыта благодаря явке с повинной одного из террористов…», – вот во что сложились пробегающие мимо глаз слова.
– Как? Что он там делает?
Всё тот же вопрос не переставал меня беспокоить.
– Присутствует. В качестве поддержки для этой стройняшки. А она выступает. Она сегодня специальный гость этой передачи.
– Этого не может быть.
– Может, милок. Это он всех вас заложил.
И правда!
Я смотрел на телевизионный экран. Хотелось отвести глаза. Но я не мог. Недоумение не позволяло.
Там, на экране, всё было на лицо. Пётр теперь верил этим чужим словам. Он сидел недвижимо там, по другую сторону телевизионного экрана, и с открытым ртом внимал каждому слову.
– В какой гребаном мире я проснулся? – хрипло прошептал я, спуская ноги с жесткой постели и садясь.
– В нашем.
Всё это время кто-то со мной говорил.
Я посмотрел направо.
Там в округлом кресле бардового цвета с мягкой кожаной обивкой, созданном, чтобы утопать и релаксировать, сидела пожилая женщина. На вид ей было лет шестьдесят, может семьдесят. На коленях у неё сидела маленькая собачонка.
– Гав, – сказало мне животное.
Оно смотрело на меня большими тёмными глазами из-под клока рыжеватой шерсти, свисающей со лба.
– Как я сюда попал?
– А мне почем знать?
Старая морщинистая рука гладила маленького зверька по маленькой коротко стриженой спинке.
– А вы кто?
– Надежда Ильинична Петровская.
– Я вас не знаю.
– Неудивительно. А себя-то ты знаешь?
Я хотел ответить, но внезапно запнулся, задумался и ушёл от ответа. Сделал вид, что болит голова. Осторожно коснулся распухшего виска для убедительности. А потом встал.
– Где мы? – спросил я, осматривая то место, в котором оказался.
– В тюрьме, естественно. Мне казалось, это и дураку понятно.
– Давно?
– Ты – три дня, я – намного дольше.
В небольшой комнатке с выбеленными стенами и потолком не было излишеств. С одного края располагалась двухъярусная кровать, с другой – привинченный к стене телевизор с диагональю в два метра.
– Как его выключить?
Было невыносимо смотреть в глаза человеку, который не так давно просил у меня совета. Это было слишком больно, почти
Но как?
– Где чертов пульт?
– Гав!
Я не понимал по-собачьи. И потому повернул вопросительное выражение лица в сторону старушки в кресле.
– А пульта нет.
Она не смотрела на меня. Словно ей было плевать на мое недовольство. Она гладила собачку. И это было для неё важнее.
Заскрипел дверной замок.
– Наверное, за тобой, – молвила старушка.
Она так и не подняла глаз. Зато маленький зверёк смотрел на меня своими большими тёмными глазами авансом за обоих.
– Гав! Гав!
Дверь, расположенная на два шага правее округлого кресла, в котором безмятежно утопала старушка, резко отворилась. За ней в просвете белого света появился незваный гость.
Он потратил пару секунд, чтобы освободить связку ключей от замочной скважины. Потом ещё пару на то, чтобы сунуть связку в карман светло-синего комбинезона. Комбинезон был
избыточен на несколько размеров и поэтому болтался на худом теле подобно балахону. Так что ключи, упавшие в карман, приземлились на уровне коленки.
– С добрым утром!
Гость сделал шаг вперёд, после чего оказался на десять часов по отношении к креслу, старушки и её питомцу.
– С добрым утром, милочка.
Старушка не шевельнулась и глазом не повела. Она всё так же, как и прежде, продолжала наглаживать спинку ручного зверька в немного сгорбленной позе. Так что в некотором сатирическом смысле стало казаться, что происходит тщательное вычёсывание блох.
– Гав, – а вот пёсик на слова не скупился.
– Привет, Кнопка.
– Гав.
– Кнопка?
Я удивился.
– Да. Так её зовут.
Со мной говорила очень худая девушка в возрасте за двадцать. Её крупные голубые глаза были спрятаны за большими очками. Блестящие темно-каштановые волосы были собраны в хвост на затылке. На ногах у неё я обнаружил большие чёрные ботинки походного варианта.
– Вы за мной? – спросил я, изучив этот натюрморт.
– Вас вызывают к адвокату.
– Зачем?
– Чтобы поговорить.
– О чем?
– Не знаю.
Разговор не принёс исчерпывающих ответов. Как обычно. Он лишь заставил ещё больше задуматься.
– Так вы идёте?
Пристальный взгляд сквозь очки не давал мне спуску.
– Иду.
– Удачи, милок, – сказала старушка, – Буду ждать твоего возвращения.
Я прошёл мимо старушки, прошёл мимо девушки и оказался в светлом коридоре.
В коридоре тоже не было излишеств. Всё те же выбеленные стены и потолок. Только вот серый деревянный пол был здесь заменён на красно-коричневую мраморную плитку.