Мечты Энни
Шрифт:
Вдруг какая-то женщина открыла дверь магазина, закричав с порога:
— Вы торгуете колготками, милая?
— Извините, нет.
Энни развесила одежду, которую сшила за выходные. Она поместила два костюма позади вывески с надписью «для будущих мам» вместо тех, которые были проданы на прошлой неделе.
Прошел год, прежде чем в «Пэчворке», по меткому выражению Дон, «дела пошли в гору». Теперь магазин приносил приличный доход. Многие покупатели приходили по рекомендации друзей, а некоторые заглядывали туда случайно, привлеченные витриной. Энни подумала, что белоснежный
Словно в подтверждение этой мысли дверь открылась и внутрь вошла женщина. Она спросила, можно ли ей воспользоваться примерочной.
— Я бы хотела примерить вон ту прелестную вещицу с витрины.
Но в конце концов покупательница остановила выбор на другом наряде.
— У меня есть подружка, которая с удовольствием купила бы такой же костюм. У вас есть торговая точка в городе?
— Нет, это единственное место.
Люди частенько предлагали Энни открыть филиал в Ливерпуле или же в Саутпорте.
— Возможно, однажды я так и сделаю, — обычно отвечала она. Вероятно, Энни была не слишком амбициозным человеком, поскольку ей казалось, что одного магазина вполне достаточно.
Энни отнесла белоснежный костюм обратно на витрину. У нее чесались руки — ей не терпелось сесть за швейную машинку, однако необходимо было дождаться прихода Барбары, которая обещала появиться в час дня. Энни пришлось взять себе помощницу, когда стало просто невозможно находиться в двух местах одновременно. На объявление откликнулось пять человек, однако Энни пригласила на собеседование только Барбару Истлей. Она сразу же узнала знакомую фамилию. Они с Барбарой когда-то вместе работали в фирме «Инглиш электрик» и хорошо ладили друг с другом. Это была жизнерадостная женщина, на десять лет старше Энни, имевшая двух взрослых детей. Дети обзавелись собственными семьями, и Барбара искала работу на неполный день. Она очень обрадовалась, узнав, что «Пэчворк» принадлежит ее старой знакомой, и Энни без колебаний доверила ей свой магазин.
Барбара приехала раньше, и Энни тотчас отправилась домой. У детишек были каникулы, и Дэниел наверняка был очень голоден. Сары целыми днями не было дома, она проводила время со своей подружкой Луизой. Они делали то же самое, что в свое время Сильвия и Энни: бродили по магазинам, плавали на пароме в Нью-Брайтон, ходили в кино.
Подходя к дому, Энни заметила, что дверь гаража открыта. Дэниел играл на бильярде со своим одноклассником. А рядом, лениво облокотившись на припаркованный снаружи автомобиль, стояли две девчонки.
— Если поцарапаете мой «форд», я вас прикончу! — весело сказала Энни, проходя мимо них.
Машина прошла капитальный ремонт, и ее покрыли слоем краски бирюзового цвета. Теперь она выглядела как новая.
Девочки захихикали. Дэниел поднял глаза.
— Привет, мам. А обед скоро?
Предположив, что он имел в виду обед на четверых, Энни открыла две консервные банки супа и намазала маслом половину нарезного батона. Потом она отрезала четыре клинообразных куска пирога с начинкой из вареных фруктов, а оставшуюся часть спрятала в хлебницу. Ведь если ее не убрать, не останется вообще ничего, а это было любимое лакомство
Во время еды мальчики сильно шумели, девочки постоянно хихикали, не в состоянии сдержать приступы веселья. Энни вышла, чтобы не мешать им, и вздохнула с облегчением, когда они снова оказались на улице. Войдя в кухню, чтобы убрать, она с удивлением обнаружила, что уже все сделано за нее, хотя кто-то (это мог быть только Дэниел) вынул пирог из хлебницы, и от него не осталось ни крошки.
— Вот черт! — выругалась Энни и принялась готовить другой, побросав в кастрюлю фрукты, масло и сахар, а в конце добавив полчашки воды. Получившаяся смесь вовсю кипела на медленном огне, когда зазвонил телефон.
— Вот оно! — Голос Сильвии дрожал от волнения.
— Сил! Я звонила тебе вчера, но никто так и не ответил. И что значит «вот оно»? О чем ты говоришь?
— Обо мне и о Майке. Вот оно, Энни. Не понимаю, как ты могла считать его занудой.
— Это я-то считала его занудой? Да ничего подобного, дуреха. Как раз наоборот, это была ты.
— Майк самый интересный человек из тех, кто когда-либо жил на этой земле. Я с девочками поехала к нему домой сразу же после окончания вечеринки Дот, и мы находимся там до сих пор. Они любят Майка, я люблю его, а он любит нас. — Сильвия восторженно вздохнула. — Я переехала к нему. И бросила работу в этом мерзком агентстве по трудоустройству. А в сентябре мы собираемся пожениться.
— Не слишком ли быстро? — Энни даже присела.
— Быстро?! — резко переспросила Сильвия. — Боже мой! Прошла четверть века с тех пор, как Майк впервые пригласил меня на свидание. Думаю, все это время мы с ним были влюблены друг в друга.
Было бы неразумно, по мнению Энни, заострять сейчас внимание Сильвии на том, что когда-то она и слышать не желала о простом слесаре-инструментальщике. Но как сказала его мать, теперь Майк был завидным женихом.
— Я вижу, ты не спешишь меня поздравлять, — угрюмо сказала Сильвия. — Право, Энни, каждый раз, когда я выхожу замуж, ты с неодобрением относишься к моему выбору.
— О Сил, моей радости нет предела. Просто ты застала меня врасплох, вот и все. Если бы Майк не был моим кузеном, я бы, наверное, позеленела от зависти. Он замечательный парень. — Когда до Энни дошло, что все-таки случилось, она расчувствовалась. Наконец-то Сильвия была счастлива! — Вы собираетесь венчаться в церкви?
— Мы не можем этого сделать. С точки зрения католической церкви я все еще замужем за Эриком. Нам придется расписаться в регистрационном офисе, а ты будешь моей свидетельницей. Согласна?
— Конечно.
— Но, — решительным тоном сказала Сильвия, — ты не должна надевать на себя эти жуткие вещи в стиле «пэчворк». Мы подберем тебе что-нибудь более изысканное, если ты не возражаешь.
— Что ты имеешь в виду под словом «жуткие»? — недовольно произнесла Энни. — Я думала, они тебе нравятся, ты даже приобрела себе одну такую вещицу в тот день, когда я открыла магазин.
— Да, это так, но скажи, видела ли ты когда-нибудь, чтобы я ее носила? Она так и висит у меня в гардеробе с момента покупки. На самом деле при желании можешь взять ее обратно.