Мечты о нас

Кази Иви

Дрю сосредоточенно смотрит на меня, и я прошу Джейка:

– Переведите, пожалуйста. Это видео снято Национальной ассоциацией чирлидинга в 2016 году. Первенство страны. «Пумы» выступают. Как только переходят к хореографии – обрывается музыка. Зал замирает. Это просто катастрофа. И знаете, что происходит дальше? Другие команды начинают отсчет – три, пять, семь, восемь. Три, пять, семь, восемь. Зал подхватывает. Хор из сотни голосов… Три, пять, семь, восемь. Конкурентки, чирлидеры других команд, отсчитывают такт для «Пум». Несколько минут – три, пять, семь, восемь. Раз за разом, пока выступление не заканчивается.

Каждый раз, когда я вижу это видео, у меня кожа покрывается мурашками. Этот хор из сотен

голосов, неожиданно объединившийся и пришедший на помощь другим, создал такую атмосферу, в которой я мечтаю побывать.

– «Пумы» выиграли первенство. Они победили, потому что другие команды помогли им. Это и есть дух чирлидинга. Мы не просто прыгаем с помпонами, чтобы понравиться мужчинам. Мы – одна команда. Мы полагаемся друг на друга, мы помогаем друг другу. Один споткнется – другой сломает себе шею.

Дрю внимательно смотрит то на Джейка, то на экран мобильника. Флик-фляк, обратное сальто, поддержки, прыжки. Наконец он смотрит мне прямо в глаза и в первый раз с появления Джейка открывает рот:

– А мне султанчики нравятся!

Он снова с энтузиазмом поднимает руки и крутит воображаемые помпоны. Я не выдерживаю и кидаю в него картонку, которую он без труда ловит и кладет на стол. Нелепо выглядит, когда огромное тело из мускулов и сухожилий выдает пантомиму чирлидинга. И в дополнение ко всему – широкая ухмылка. Но все же есть в Дрю что-то, что бабушка назвала бы очаровательным. Эти лукавые искорки в глазах явно выдают, что Дрю точно знает, как он действует на людей.

– Придурок, – говорю я.

Нам приносят еду, и Джейк заявляет:

– Прошу прощения, я отлучусь в туалет.

Мне приходится встать со своего места, чтобы выпустить его. Я с удивлением наблюдаю, как Джейк исчезает за входной дверью и выходит на улицу. Сев на место, я трогаю рукав Дрю. Он смотрит на меня.

– Джейк привык метить деревья?

Дрю не понимает ни слова, поэтому мне приходится набирать вопрос в телефоне. Я поворачиваю экран к Дрю.

ДЖУЛИ: Твой переводчик, который сказал, что ему надо в туалет, только что сбежал.

Я показываю пальцем на дверь.

Пока Дрю набирает свое сообщение, я хватаю картофелинку. Мне все равно надо ждать его ответ.

ДРЮ: Мне кажется, у нас получается без него. Или ты так не считаешь?

ДЖУЛИ: Он вернется?

ДРЮ: Если нет, то это плохо?

Дрю внимательно смотрит на меня.

Я кладу локти на стол и подпираю щеки ладонями. Взгляд скользит с картошки на Дрю, с Дрю на дверь. Я не знаю, как относиться к тому факту, что мы остались один на один. Если не считать, что он уводит из-под носа кофе или опаздывает, потому что рыщет в урне в поисках выброшенного стаканчика, то выглядит очень милым. Правда, в своей сдержанной и одновременно провокативной манере. То, что эти два слова не совсем сочетаются в одной фразе, неожиданно смущает меня больше, чем следовало бы. С уходом Джейка ушло и ощущение надежности и доверия. И теперь напротив меня сидит Дрю, почти двухметрового роста верзила, который вызывает во мне смешанные чувства. Я даже себе не могу объяснить эти чувства.

Он тянет через трубочку свой коктейль и поглядывает на меня карими глазами. Пожалуй, такого простодушия я давно не видела. Я мысленно качаю головой.

– Кажется, у нас получается, – бормочу я, соглашаясь.

По крайней мере, до тех пор, пока не разрядятся мобильники – потом как общаться? Придется вспомнить старые добрые школьные времена и писать друг другу записочки.

Одной рукой Дрю ковыряется вилкой в тарелке, другой – строчит в телефоне. Закончив, он подталкивает свой мобильник ко мне, одновременно придвигаясь

вместе с тарелкой, чтобы читать вместе. Я, разумеется, привыкла к физической близости, но это разные вещи, когда соприкасаешься телами в спорте или когда рядом оказывается молодой человек, от которого потрясающе пахнет. Запах цитрусового геля для душа перекрывает плотные ароматы еды и приятно щекочет нос. Где-то по краю сознания красным сигналит бегущая строка – этот квотербек привлекателен на грани фола. Именно на грани фола.

Я безумно хочу попасть в команду чирлидинга НФЛ. Но в НФЛ очень строгие правила, регулирующие жизнь девушек, и одно из них гласит: никаких контактов с футболистами. Членам команды чирлидинга НФЛ по контракту запрещено общаться с игроками в целях защиты репутации. Они даже не могут в одном помещении вместе находиться. То, что разрешено, пока ты в колледже, немыслимо для НФЛ. Нельзя подписываться на социальные странички футболистов и, наоборот, надо блокировать игроков, если они следят за твоим аккаунтом. Их, кстати, тоже строго контролируют. Нарушителя немедленно исключают. Вероятно, часть из этих требований принята на заре становления чирлидинга и давно уже неактуальна. Но до тех пор, пока они действуют, любой футболист, стремящийся в НФЛ, внесен в мой список «Отказать». А уж тот, кто, как Дрю, согласился на трансфер, играет в футбол не только для развлечения.

Дрю преувеличенно громко пьет через соломинку, тем самым прерывая ход моих беспорядочных мыслей, и показывает пальцем на экран мобильника.

Я заправляю прядь волос за ухо и читаю:

ДРЮ: Пыльный клубок или комнатный мох?

Я не выдерживаю и шумно прыскаю – явная подначка.

ДЖУЛИ: Только южане называют комок пыли комнатным мохом. У нас это определенно называется пыльным клубком, Мистер Алабама.

Дрю, читая, громко фыркает, и я в ужасе ожидаю, что он сейчас забрызгает коктейлем весь стол. К счастью, напиток удается удержать во рту, и он с улыбкой, с соломинкой между зубами, набирает ответ.

ДРЮ: База или флайер [5] , мисс Соевый Латте?

ДЖУЛИ: Догадайся.

Я дальше поглощаю картошку фри, игнорируя глупое прозвище. Наверное, мне не стоит удивляться, что он знаком с фигурами чирлидинга. Даже если он в своей Алабаме получал вполовину меньше внимания от особ женского пола, которое получает Кайл здесь, то их достаточно перебывало в его постели. Но это не для меня. О том спонтанном единственном разе я жалею до сих пор. Вернее, о жалком выборе моей напарницы.

5

Термины чирлидинга. База – девушки в основании живой пирамиды, флайер – девушка, которую закидывают на самый верх живой пирамиды.

Дрю опять изучает мое лицо и в задумчивости начинает жевать пластиковую соломинку.

ДРЮ: Сочувствую.

ДЖУЛИ: Чему?

ДРЮ: Я всегда боюсь за бедных девушек, которых закидывают так высоко. А вдруг не поймают?

«Тогда будет больно», – просто отвечаю я, хотя это только часть правды. Больно бывает и тогда, когда тебя поймают. Например, если ударишься голенью о локоть. Пенни один раз, еще в школе, сломала себе нос, когда лицом въехала в чье-то плечо. До этого момента я даже не представляла, как сильно из носа может идти кровь. Травмы – неотъемлемая часть чирлидинга, недаром он относится к самым опасным женским видам спорта.