Мечты в шоколаде. Сборник рассказов
Шрифт:
Чем ближе к шести подходили стрелки круглых часов, висящих на стене прямо напротив Кати, тем чаще возникало ощущение, будто она мчится на санках вниз по крутой горе. Без четверти шесть Катя отважно вошла в лифт, пытаясь справиться с волнением.
– Добрый вечер, – приветствовал ее утренний посетитель, протягивая букет бордовых роз. Катя вдохнула их бархатистую душистую влажность.
– Я ведь утром так и не представился – Костровицкий Андрей Владленович, – продолжил мужчина. – Можно просто Андрей, мое отчество
Он распахнул перед Катей дверь, и они вышли в вечер. Ужинали они в дорогом клубе для избранных. Костровицкий оказался веселым, остроумным собеседником, они оживленно разговаривали, смеялись. Катю быстро оставили скованность и застенчивость. Когда Андрей потребовал рассказать о себе, девушка почувствовала, как напряжение вновь охватило ее.
– Мне нечего рассказывать о себе, – тихо, но твердо произнесла она.
– Не может быть, чтобы молодая симпатичная девушка ничего не могла рассказать, – настаивал Андрей.
– Нет, давайте не будем об этом, – попросила Катя.
– Вы чего-то боитесь? Меня?
Катя отрицательно покачала головой.
– Не надо, Катя. Я же не серый волк!
Девушка молчала.
– О, чувствуется, что у вас есть история. Роман?
Она сердито взглянула на него.
– Что-то не верится, что представительный, красивый мужчина, вице-президент банка, интересуется мелким, неизвестным банковским клерком, – язвительно пробурчала она.
Костровицкий усмехнулся:
– Вы мне интересны, Катя. Вы, а не банковский клерк.
Очарование вечера улетучилось. Катя резко вскинула голову:
– Вы что же, рассчитываете на продолжение вечера?
– Как это? – не понял мужчина.
– Маленькая серая мышка из операционного зала банка будет ослеплена изысканным ужином, а потом легко согласится на чашечку кофе в апартаментах состоятельного банкира! – выпалила Катя.
И тут же пожалела о сказанном – Андрей резко отпрянул от нее. Медленно свернув салфетку и положив ее на стол, он мягко сказал:
– А я вас, милая, в гости не приглашал.
Она почувствовала, что краснеет.
– Я не это имела в виду.
– Я знаю, что вы имели в виду, маленькая глупая девочка. Запомните, я не принадлежу к тому типу людей, которые бросаются на первых понравившихся им женщин. Для этого есть профессионалки.
Костровицкий молча вышел из-за стола. Как провинившаяся школьница, Катя последовала за ним. Все так же молча он подал девушке руку, чтобы помочь сесть в машину, и открыл рот только для того, чтобы бросить водителю:
– В Крылатское!
– Это не мой адрес! – запротестовала Катя.
– Это МОЙ адрес, – раздраженно ответил Костровицкий.
– Остановите, пожалуйста, я на метро поеду! – умоляюще попросила Катя.
– Не устраивайте здесь истерик, перед вами не сексуальный маньяк, – зашипел Андрей Владленович, сжав
Поняв бесполезность сопротивления, Катя откинулась на спинку сиденья. Вскоре машина остановилась у ничем не примечательной многоэтажки.
– Выходим, – буркнул Андрей и бесцеремонно потащил девушку за собой.
Он вошел в подъезд, быстро набрал код домофона и уверенно поднялся по ступеням чистого холла к лифту. Когда лифт доставил их наверх, дверь квартиры напротив открылась. На пороге стояла пожилая, аккуратно одетая дама.
– Здравствуйте, Андрей Владленович! – поздоровалась она.
Костровицкий улыбнулся:
– Добрый вечер! Ну как?
Не обращая внимания на Катю, Андрей и дама скрылись в глубине квартиры. Катя, расстегнув пальто, села на краешек стула, стоящего в прихожей. Напряжение последней четверти часа отпустило, и сейчас девушка почувствовала себя выпотрошенной тряпичной куклой.
– Смотрите сюда! – повелительно зазвучал голос Андрея.
Катя подняла глаза. Мужчина держал на руках крохотную девочку лет пяти, смотревшую на Катю серыми хитрыми глазами.
– Кто это? – изумилась Катя.
– Дочь. – Он осторожно опустил ее на пол. Девочка неуклюже заковыляла к Кате.
– Врожденный вывих бедра, раньше ходить не могла. Теперь-то все в порядке, год лечили в Японии, – пояснил Костровицкий.
– А где ее мать? – спросила девушка, когда, попрощавшись с няней, они стояли в полутемном коридоре в ожидании лифта.
– Сбежала два года назад, не захотела жить в образе «несчастненькой» и возиться с инвалидом. Она тогда не знала, что через год могла бы стать обладательницей кредиток «Американ Экспресс» и «Виза» и иметь все, что душа пожелает. Теперь локти кусает. Только не надо антимоний, у Аньки все есть: няня, гувернантка, медсестра, сколько угодно игрушек… Охота мне возиться с другими бабами, как вы думаете? – осведомился он язвительным тоном. – Если бы вы знали, сколько их было – финтифлюшек, распускавших нюни при виде Аньки, – продолжал Костровицкий свой рассказ, когда лифт плавно спускался вниз. – Только когда они думали, что их никто не видит, брезгливо отталкивали ее, с ужасом глядя на маленького инвалида.
Сквозь самоуверенный облик нового русского, преуспевающего крутого банкира неожиданно проглянул глубоко страдающий за своего ребенка отец. Почему именно она, Катя, была удостоена такой чести – заглянуть в самую глубину частной жизни Андрея Костровицкого? Уже зная ответ, подсказанный женским чутьем, Катя продолжала молчать. Выйдя из подъезда, коротко взглянув на окна дома, Костровицкий стремительно распахнул перед девушкой дверцу машины и резко спросил:
– Ваш адрес?
Переход от мечтательного тона к резко-требовательному произошел мгновенно. Катя назвала улицу и номер дома.