Медиа-пиратство в развивающихся экономиках
Шрифт:
Точка зрения, что местные музыканты защищены от нелегального копирования, разделяется все же далеко не всеми. Как выдал один представитель антипиратской организации: «Они пишут в интернете, что не грабят русских, да пошли они, всех грабят!»
По понятным причинам, отраслевые исследования и лоббирование рисуют пиратство как канализацию российской экономики и акцентируют внимание на потерях владельцев авторских прав. По оценкам BSA (Business Software Alliance) суммарные потери от пиратства в софтверной области достигли $4,2 млрд. в 2008 году (BSA/IDC 2009). Теперь BSA ежегодно производит расчеты числа рабочих мест, которые были бы созданы в обмен на небольшое уменьшение софтверного пиратства. Однако, расценивание пиратства как чистой потери экономики ошибочно. Пиратство — это не только канализация для экономики медиа в России, это фундаментальная часть такой экономики, глубоко переплетенная с широким спектром законных практик и форм представления. Направление заявленных потерь также играет важную роль. С точки зрения российской экономики, потери со стороны зарубежных обладателей авторских прав, строго говоря, являются
158
Смотри анализ экономических выгод и потерь, включая оценки создания рабочих мест по BSA/IDC в главе 1.
Даже внутри органов принуждения к соблюдению прав и антипиратских организаций взгляды на влияние медиа пиратства на российское общество различаются. Сильно отрицательные суждения, приравнивающие пиратство к воровству, конечно же, преобладают. Но так же есть альтернативные расчеты, предлагающие скорее разъяснение, нежели поддержку пиратства. Важную роль в этих альтернативных суждениях играет функция теневой экономики в России как источника дополнительных рабочих мест и «тринадцатых» зарплат, и культурных аспектов, таких как поддерживающая инфраструктура культурного разнообразия. Эти функции особенно сильны за пределами Москвы и Санкт-Петербурга, где коммерческая инфраструктура медиа все еще сильно отстает.
Медиа пиратство привлекательно для рабочих в экономике низкокачественных розничных продаж, потому что оно дает относительно высокий доход по сравнению с другими типами торговли. Согласно нашим интервью с продавцами и владельцами магазинов, торговая надбавка для лицензионных медиа товаров достигает примерно 80-150 % для CD-дисков, 80-200 % для DVD-дисков и 40–60 % для увядающего рынка кассет на магнитной ленте. Для сравнения, нелицензионные товары обычно идут с надбавкой в 200300 % (над значительно меньшей оптовой ценой). Для уличных продавцов, едущих на ещё более низкой ступеньке экономической структуры, другие аспекты играют роль: теневой сектор предоставляет работу для социальных групп с малой возможностью доступа к легальному трудоустройству — особенно для городской бедноты, гастарбайтеров и студентов. В остальном, уличные продажи CD- и DVD-дисков сравнимы с продажей других товаров, таких как еда и одежда, но дают большие доходы.
Теневой рынок Санкт-Петербурга организован вокруг нескольких различных типов коммерции, варьирующихся от временной торговли на станциях метро до более организованных продаж на открытых рынках или создания магазинов розничных продаж. По нашим оценкам, в 2008–2009 годах в Санкт-Петербурге насчитывалось от 150 до 200 точек продаж в метро. Большинство из них осуществлялось на раскладных столах, которые можно быстро собрать и свернуть точку. Продавцы на различных станциях почти всегда — часть большой распределительной сети, которой владеет один человек, получающий большую часть прибыли. Продавец обычно получают в качестве зарплаты 10 % от продаж. Наши исследования показали, что нанятый продавец обычно зарабатывает от 500 до 1000 рублей в день ($20–40), или приблизительно $450–900 в месяц. Эти цифры лежат в диапазоне от 78 % до 157 % медианного дохода в Санкт-Петербурге (по данным Regnum News 2008). Это также значительно выше, чем в других сегментах уличной торговли. Для сравнения, продавцы обуви, работающие на рыках около станций метро, зарабатывают в среднем 500 рублей ($20) за тот же рабочий день с 9 утра до 10 вечера. С оцененной прибылью в $10–15 миллионов в год в городе от уличной торговли пиратской продукцией, где-то $1–1,5 миллиона идут как доход тех, кто занят в секторе.
Таким образом, продажа пиратской продукции — это своего рода привилегия для людей, которые иначе были бы в лучшем случае работающей на хлеб частью Санкт-Петербурга. По грубой оценке 10 % населения города по российским стандартам считаются бедняками. Медианный месячный доход в 2008 года был 19000 рублей или $770, в то время как прожиточный минимум — 4900 рублей или $200 (Бюро Городской Статистики, 2008). Для большинства семей из этой категории, дополнительный доход от пиратства — это часто разница между простой бедностью и нищетой, так как обычно на одного работающего члена семьи приходится от двух до четырех неработающих. Торговля пиратскими товарами имеет ещё одно преимущество: она относительно социально приемлема и не несет в себе ничего предосудительного по сравнению с продажей наркотиков, проституцией и других форм криминала (Овчаркова, Попова, 2005: 15,28,35).
Хорошо известные рынки, такие как Горбушка в Москве и Юнона в Санкт-Петербурге, играют значительную роль в расширении экономики подержанных товаров, «серых» полулегальных рынков, подделок и пиратской продукции. Но они не исключение. Почти все рынки в России включают торговлю программным обеспечением, музыкальными и видео CD- и DVD-дисками, с большой вероятностью пиратские. Большинство продаваемой продукции — это самые дешевые варианты пиратской продукции — продукция кустарной промышленности. Использованные CD, DVD-диски и видеокассеты также распространены. Некоторые продавцы держат обыкновенные пиратскую продукцию высокого качества, купленную у больших поставщиков. Цены дисков на таких рынках значительно ниже, чем в киосках метро: 50 рублей ($2), в отличие от 100–150 рублей ($2–4), за DVD. При этих обстоятельствах, один продавец обычно продает от ста до двухсот дискет за выходные, когда такие рынки работают, делая от 5 до 10 рублей прибыли ($0,2–0,4) за каждый диск. Суммарная прибыль может колебаться от 1000 до 2000 рублей ($40–80)
Программное обеспечение — важный элемент инфраструктуры большинства бизнесов, от базовых элементов производства до узкоспециализированных программных пакетов, необходимых по мере того как бизнесы улучшают стоимостную цепочку. [159] Однако, как и в секторе розничной торговли, эксплуатация полностью лицензионного программного обеспечения в России — это часто привилегия для больших компаний. Так как программы обычно продаются по цене на уровне или около западного, они представляют собой несоразмерные и часто непомерно высокие инвестиции для малого бизнеса и стартапов. Хотя программы с открытых кодом могут предоставить большую часть функционала бесплатно, издержки на использования накладывают незначительная распространенность таких программ и — в некоторых областях — отсутствие качественных альтернатив, особенно когда коммерческое программное обеспечение разрабатывается как фактический стандарт.
159
Стоимостная цепочка — последовательность операций по созданию стоимости: исследования и разработки, дизайн продукта, производство, маркетинг, сбыт, послепродажное обслуживание; понятие введено М. Портером в 1985 г.
Имея выбор между бесплатными опциями открытого кода и бесплатным пиратским коммерческим программным обеспечением, российский бизнес почти всегда выбирает последнее. Последствия для российской экономики или для любой другой экономики, в меру наших возможностей, никогда не были должным образом оценены. Но мало кто сомневается, что пиратский софт является как двигателем экономической активности, так и преградой для более широкого использования открытого кода.
Роль пиратского софта в качестве инфраструктуры для развивающихся софтверных компаний — это секрет полишинеля в международной софтверной индустрии — например Траян Бэсеску, румынский президент, публично поблагодарил Билла Гейтса в 2007 году за ту роль, которую играет пиратское программное обеспечение компании Майкрософт в развитии IT технологий в Румынии. Хотя русские фирмы предпочитают 1С и Лабораторию Касперского, они сейчас достаточно велики и хорошо интегрированы в мировую экономику программного обеспечения для того, чтобы сделать их отечественными защитниками интеллектуальной собственности, экономика малых фирм программного обеспечения все ещё фактически диктует использование пиратского софта.
Цена лицензионных программ для фирм, работающих с профессиональным мультимедийным оборудованием, например Flash, может начинаться с $2000 на одного работника и быстро расти сверх этой цифры. [160] Издержки лицензирования программного обеспечения, бесспорно, могут составлять наибольшую часть инвестиций в новый Web-бизнес или дизайн. Немногие стартапы имеют достаточно капитала или перспектив, чтобы гарантировать возврат таких инвестиций, особенно в свете того, что «бесплатные» пиратские альтернативы повсеместно доступны. Владелец стартапа медиа продукции в Санкт-Петербурге говорит следующее: «Мы можем покрыть офисные издержки за четыре месяца за такую сумму — аренду, телефон, обслуживание банком, налоги…. Какую часть товарооборота это составляет? Сложно сказать, товарооборот совершенно нестабилен, что типично для малых предприятий. У нас просто нет свободных денег, которые мы можем вывести из бизнеса и инвестировать в софт».
160
Стандартный профессиональный пакет может включать Adobe Creative Suite 5 Master Collection ($2500) и более базовые MS Windows, MS Office и утилиты (инструменты) для повышения производительности труда, например, программы делового календаря, калькулятора, автоматического набора телефонного номера, цена которых находится в районе $1000
Схожая логика применима для других зависимых от программного обеспечения бизнесов, таких как, например, печать. Прибыль здесь неизменно мала, и такие бизнесы редко начинают, крепко стоя на финансовых ногах. Софтверные издержки на работника или одно место могут легко доходить до $3000, [161] а бизнес с любым более-менее значимым объемом производства требует множества рабочих мест.
В то время как реалии подталкивают малый бизнес к использованию пиратского программного обеспечения, такой выбор сопряжен с риском. Малый бизнес часто виден и потенциально уязвим к полицейским проверкам и частным расследованиям. Возможность эффективно управлять софтверными лицензиями сама по себе роскошь, получаемая от размера. Поддержание в должном состоянии документов о лицензионных договорах для многопользовательских версий различных компьютерных программ годами и между компьютерами — это своего рода вызов для компаний, у которых нет профессионального IT отдела, что в свою очередь ставит под удар добросовестных покупателей софта. Большим корпорациям, наоборот, лучше удается поглощать издержки лицензирования и, что важно, разрывать сделки с продавцами программного обеспечения и защищать себя от обвинений в нарушении авторских прав — факторы, которые, в свою очередь, делают маловероятными шансы, что они будут пойманы. Следовательно, законы обрушиваются со всей силой на малый бизнес, где проверки и наказания могут оказаться фатальными.
161
Издатель требует покупки трех-четырех программ на место: обычно минимально требуется набор Adobe Creative Suite 5 ($1800) и стандартный пакет Microsoft, а также различные утилиты.