Медное царство
Шрифт:
– Иваном.
– Ну, молодец, Иван. Те трое Иванов, что до тебя приходили, куда как неласковее были. Ни ответа тебе, ни привета, яблок нарвали, воды начерпали – и поминай как звали.
Ваня поклонился в последний раз, переглянулся с Вестой и, попрощавшись с царем, быстро зашагал прочь из залы.
Кусман окликнул их уже на пороге:
– Иван!
– Да, ваше царское величество, – обернулся Ваня, – чего изволишь?
– Да я сказать хотел, – замялся царь, – ты уж не серчай, что я обозлился на твою собачку
Веста разъярилась, шерсть на загривке поднялась дыбом.
– Это не собачка, – простонал Иван, – это волк!
– Ну собака, волк, какая разница, – махнул рукой царь, – тут дело не в том. Я так понимаю, то шутка была про Елисея-то?
– Нет, царь-батюшка, – серьезно сказал Ваня, – не шутка, сами видели.
– Видели, – досадливо проговорил Кусман, – ты-то видел?
– Своими глазами видел, батюшка-царь! Войско великое надвигается, как огонь горит, пешие, конные – все как один ладные да статные!
– Вот так-так, – протянул царь, – вот так штука. Вот так удружил соседушка…
Ваня молча стоял, ожидая, что еще скажет Кусман. Но царь молчал, пощелкивая пальцами. Наконец он сообразил, что надо прощаться, и махнул рукой:
– Давай, что ли, утро вечера мудренее. К себе не зову, самому жить уже негде, но тут неподалеку есть хороший постоялый двор…
Иван поблагодарил и постарался как можно быстрее покинуть тронную залу: запах капусты стал совсем невыносим. Видимо, царю несли обед.
Так и оказалось. В дверях Ваня столкнулся с пухлой кухаркой в грязном фартуке. Кухарка чуть не опрокинула поднос с дымящимися тарелками и блюдами, злобно посмотрела на Ивана, но ничего не сказала: рот у нее был занят куском хлеба.
Волчица ухватила зубами Ваню за руку и поволокла из залы. Оба метнулись по коридору в обратный путь, натыкаясь на двери и каких-то грязных личностей, которые постоянно встречались на дороге. Когда оказались на свежем воздухе, у каждого из груди помимо воли вырвался вздох облегчения. Впрочем, Веста сразу начала ворчать:
– Собачка! Это ж надо!
– Да ладно тебе, – успокоил ее Иван, – хорошо хоть не повесил сразу!
– Что ладно? – взвилась волчица. – Нет, ты слышал, как он со мной разговаривал?! В грош не ставил!
– А со мной ничего вроде так, – съехидничал Ваня. – Только я вот чего не понял: что, все, кто до нас тут был, спокойно шли в сад и воды набирали? Там что, охраны нет никакой?
– Ты же видишь, какие тут у них порядки, – Веста усмехнулась, – какая уж тут охрана, стража… Им бы хоть дворец подправить, не ровен час развалится, как курятник.
– Тогда зачем же мы пошли к царю? – недоумевал Иван. – Чем мы хуже? Почему не своровать?
– Все бы тебе воровать да душегубствовать, – зевнула волчица, – нет, чтобы все честь-честью совершить!
– Да какая тут может быть честь, – озлился Ваня, – ежели пасти
– Ну, во-первых, не коней, а кобылиц. А во-вторых, – тут волчица положила морду на лапы и закрыла глаза, – а во-вторых, не твоя то забота. Ты давай иди ищи тот постоялый двор, про который царь говорил, а я тут тебя дожидаться буду.
– Ну… Хорошо, – с сомнением кивнул Иван, – пошел я.
Веста ничего не ответила, и Ваня, вздохнув, отправился на поиски ночлега. В кармане позвякивали две золотые монеты, которые волчица вручила ему еще днем, так что можно было заплатить и за крышу над головой, и за хороший ужин. Конечно, шевелилась в голове мыслишка, что вот-де можно бы ночью забраться в царский сад, нарвать яблок, нацедить воды полон кувшин… но Ваня решил, что Веста сама знает, как лучше. Он уже привык во всем полагаться на нее и избегал самостоятельно принимать решения.
Иван из любопытства свернул на какую-то узенькую улочку и чуть не разбил лоб о низко висящую вывеску, на которой был нарисован толстый человечек с длинной бородой. Ваня наугад толкнул дверь и оказался в просторном помещении, обшитом дубом. Вдоль стен стояли широкие лавки, на полу лежал старый, но чистый ковер. Посреди горницы стоял огромный стол, накрытый белой скатертью с вышитыми на ней красными петухами. Ваня понял, что это харчевня, возможно, здесь можно было спросить и про ночлег.
Посетителей было мало. В углу сидел какой-то пропитой старичок с маленькими красными глазками, девица в синем сарафане громко ругалась с хозяином, у самой стены притулился тощий мужичонка в теплом зипуне, подпоясанном синим пояском.
Ваня молча уселся на лавку и только сейчас понял, до чего же он устал. Прислонился к стене, закрыл глаза и почти сразу провалился в сон. Разбудил его хозяин, который наконец оторвался от склочной девицы и заметил нового посетителя.
– Чего тебе? – раздался громкий бас прямо над Ваниным ухом.
Иван вскочил на ноги и в первый момент не понял, где находится.
– Так чего надо? – В голосе хозяина появились недружелюбные нотки, и Ваня поспешил ответить:
– Поесть бы. Да и комнату, если есть.
Он вытащил из кармана монету и показал хозяину, чтобы тот не сомневался в его платежеспособности.
Голос кабатчика сразу смягчился:
– Поесть – это мы с радостью. Свининка есть, рябчики, каша опять же, зайца ободрать да изжарить можно, рыбы какой, закусок!.. Вино всякое имеется, наливки, настойка черносмородинная…
– Погоди, погоди, – перебил его Ваня, – вижу, всего и не перечислить. Давай неси чаю, кваску, хлеба побольше, зайца не трогай, а вот рябчика сюда.
– И все? – изумился хозяин, явно не привыкший к такому аскетизму. – А закусочек как же? Рыбки соленой, жареной, копченой? Ухи, рассольничку?