Медовый месяц с ложкой дёгтя
Шрифт:
— Тонечка!
Руслан приоткрыл Антоне веко, пощупал пульс и констатировал:
— Она мертва. Черт…
— Что? — замерла Маруся. — Не может быть!
— Убедись сама… — сказал Руслан, с испугом посмотрев на Марусю.
Та опустилась на стул, ноги ее не держали.
— Я ничего не понимаю… Это я виновата! Проклятое наследство! Эти деньги! Мы напоили ее, чтобы она не молола на собрании чепуху, вот ее сердце и не выдержало! Я преступница! Тоня! Тонечка! — Маруся билась в истерике.
— Ты ни в чем не виновата.
— Это я напоила ее до смерти, а потом
Руслан взял ее за руку и заглянул в глаза:
— Какой алкоголь? Какой электрошокер, Маруся? У нее из груди торчит нож! — сказал он, крепко прижав ее к себе.
Глава 17
Маруся думала, что от пережитого сойдет с ума. Ее колотила нервная дрожь, она не верила, что Тони больше нет.
— Бедная моя, бедная подруга… Такая несуразная, глупенькая, но очень добрая… Она так радовалась, что стала богатой, строила невероятные планы… И такой страшный конец, — плакала она на плече у Руслана.
Вскоре сбежались сотрудники. Охранники закрыли дверь в свою комнату и никого не пускали.
Если бы не Руслан, не его поддержка, Маруся не знала бы, как выдержит все это. Он был рядом постоянно. Прибывшие следователи по горячим следам ничего не выяснили. Сотрудники были на общем собрании, но некоторые выходили из зала, кто в туалет, кто перекурить, кто ответить на срочный и нужный телефонный звонок… Люди творческих профессий в жесткие рамки не вписываются. Таким образом, подозревать можно было половину сотрудников издательства, потому что треть мелькала под камерами туда-сюда, а еще из актового зала был запасной выход, которым никто обычно не пользовался, но неизвестно, выходил ли кто-нибудь сегодня. Там камеры видеонаблюдения не было. Нужно было понять, кто входил в комнату охранников. И тут выяснилось, что именно камера, направленная на дверь охранников, была выведена из строя. Отпечатков на рукоятке ножа убийца не оставил, как ни странно, но удар был нанесен так, что крови было очень мало, поэтому ее могло и не остаться на одежде убийцы. Однако убийца все же намочил палец в тонкой струйке крови Антонины и сделал ей два мазка на лице из углов рта вверх, словно она улыбалась.
— Это явно маньяк, психически неуравновешенный тип, — сразу же предположил следователь Дмитрий Иванович, и на это трудно было возразить.
Марусю, Руслана и Лилю отвели в редакцию криминальных новостей и допросили.
— Вы понимаете, что являетесь главными подозреваемыми? — спросил Дмитрий Иванович, обращаясь к Марусе и Лиле.
— Мы? — удивилась Лиля. — Не надо выдумывать… Я вообще под следствием. Еще выясняют, точно ли я была непричастна к злоключениям своей матери, а тут еще такое!
— И все же вы подозреваемые номер один… Вы могли вернуться в каптерку и прикончить несчастную, — предположил следователь.
— Знали еще два охранника, да нас многие видели… Я не запомнила никого, потому что стыдно было в глаза смотреть, — сразу же ответила Лиля.
— Что характерно, судя по тем записям, что мы имеем, ни Маруся, ни Лиля не покидали
— Это не стопроцентное алиби, как выяснилось, — отмахнулся Дмитрий Иванович.
— Да почему именно мы? Мы что, другого места найти не могли? Вы охранников проверьте, один из них шарахнул бедную женщину электрошокером! Форменный идиот! — снова возмутилась Лиля.
Маруся же сидела совершенно безучастно, она никак не могла свыкнуться с мыслью, что не стало ее Тони. Остальное ей было абсолютно все равно.
— Зачем охраннику ее убивать? — спросил следователь.
— Просто потому что псих! А нам зачем? — огрызнулась Лиля.
— Лично у вас во время спора возникла личная неприязнь, — ответил следователь. — Есть свидетели, проходившие мимо. Они слышали, что погибшая нелестно отзывалась о вашей матери, да и вообще вела себя не слишком спокойно…
— Стану я обращать внимание на бредни пьяной и не очень умной, извини, Маруся, женщины! — фыркнула Лиля.
— А у вас так вообще прямой интерес, — посмотрел Дмитрий Иванович на Марусю. — По завещанию господина Терехова вы с гражданкой Нефедовой имеете право на собственность в равных долях. Теперь вы единственная владелица. Чем не мотив?
— Не говори ничего без адвоката, — дал совет Руслан.
— А мне скрывать нечего! Меня кто-нибудь спросил: а хочу ли я вообще получать это наследство? Будь все неладно! — не выдержала Маруся.
— Дело требует тщательной разработки, — заверил ее следователь.
— Пожалуйста… Я заинтересованное лицо, убили мою близкую подругу, — вяло ответила Маруся.
Следователь сложил свою папку и встал.
— Прошу до окончания следствия из города не уезжать, — сказал он. — Подписку о невыезде подпишите завтра, надеюсь на ваше благоразумие. Жду вас завтра в управлении. — И улыбнулся, заметив фото на столе Лили: — Какая красивая рыженькая девочка…
— Моя дочь, — ответила Лиля.
— Да… девочки часто похожи на отцов, — заключил следователь, давая понять, что не заметил сходства ребенка с матерью.
Хорошо, что он не стал рыться глубже и не узнал, что Рыжов — отец девочки — тоже скончался…
Маруся содрогнулась, в голове у нее крутилась мысль, что она должна вспомнить что-то очень-очень важное…
В комнату заглянул какой-то парень и что-то сказал на ухо Дмитрию Ивановичу. Брови у того удивленно поползли вверх, и он сказал:
— Ну что же, в деле появился новый подозреваемый. Вы пока свободны… Ну, всего хорошего, — потер он ладони с весьма довольным видом.
— Простите, а что за подозреваемый? — спросила Лиля.
— На одежде у одного из охранников нашли следы крови… Его напарник в шоке, но не соврал, сказал, что тот выходил, якобы в туалет. Парень пока не сознается, но еще не вечер…
— Не может быть… — охнула Маруся.
— Я же говорю, если ищете психа, то вы на верном пути! — обрадованно воскликнула Лиля.
— Прощайте! До завтра. — Дмитрий Иванович встал и покинул помещение.
Эпилог