Медуза
Шрифт:
Самолет оторвался от земли и на высоте тридцати пяти тысяч футов выровнялся. Гаме откинулась на спинку кресла и принялась читать в ноутбуке о Боунфиш-Ки. Она узнала, что это узкая полоска земли близ острова Пайн-Айленд в Мексиканском заливе, заселенная первоначально индейцами, которых вытеснили испанцы и превратили его в нечто среднее между крепостью и торговым пунктом. Потом это место облюбовали рыболовы и назвали его Боунфиш – эта рыба, альбула, [20]
20
Разновидность сельди.
Около 1900 года предприимчивый житель Нью-Йорка построил здесь гостиницу, но ее разрушил ураган. Остров переходил от владельца к владельцу. После того как другой ураган свел на нет попытки держать здесь гостиницу, владелец продал Боунфиш-Ки некоммерческому фонду и остров стал центром морских исследований, направленных на поиски новых фармакологических средств.
Полет прошел без происшествий, и Гаме даже поработала над отчетом об исследованиях в Скриппсе. Когда самолет приземлился в аэропорту Форт-Майерс, вездесущий транспортный отдел НУМА уже заказал машину, которая отвезла ее на причал острова.
К причалу был привязан катер с двойным корпусом. У седовласого мужчины, стоявшего у руля, загар лишь частично скрывал морщины на доброжелательном лице.
– Вероятно, это вы едете в Боунфиш, – сказал он. – Я Дули Грин. Вожу людей в морской центр, и это, наверно, делает меня официальным встречающим.
Гаме забросила рюкзак на палубу и прошла по доске с уверенностью человека, часто имевшего дело с лодками.
– Я доктор Морган-Траут, – сказал она и пожала Дули руку; тот удивился крепости ее пожатия. – Пожалуйста, зовите меня Гаме.
– Спасибо, доктор Гаме, – сказал Дули, не в силах обойтись без почетного именования. Несмотря на неофициальность поведения Гаме, ее почти королевская уверенность в себе устрашала. Подбодренный ее дружелюбием, он сказал:
– Интересное имя. И необычное.
– Мой отец был большим любителем вин. И назвал меня в честь своего любимого сорта винограда.
– А любимым напитком моего отца был дешевый джин, – продолжил Дули. – Наверно, я должен быть благодарен ему за то, что он не назвал меня Можжевельником.
Дули отвязал трос и оттолкнул катер от причала. Они двинулись к выходу из залива, но Дули как будто не торопился.
– Давно вы работаете на Центр? – спросила Гаме.
– Я работал начальником причала гостиницы Боунфиш-Ки; тогда рыбаки и лодочники часто заходили в бар. После того как ураган «Чарли» разрушил отель, владелец обанкротился. Когда остров купил морской центр, гостиницу восстановили. Доктор Кейн предложил мне работать водным такси и подвозить припасы. Мне часто приходилось возить работников туда и обратно, но в последнее время все как-то сошло на нет.
– Помимо сотрудников здесь бывает много гостей?
– Нет. Народ в лаборатории не самый дружелюбный… Ученые. – Дули покачал головой.
– Да, Дули, но я дружелюбный ученый, – сказала она со своей покоряющей улыбкой. – И понимаю, что вы имеете в виду. Я разговаривала по телефону с доктором Мейхью.
– Учу ученого, – сказал Дули с улыбкой, показав похожие на старый забор зубы.
Он сунул руку в карман рабочей куртки, достал оттуда затрепанную визитку и протянул Гаме.
– Я не живу на острове, – сообщил он. – Позвоните, если захотите свалить. Здесь телефоны не работают, нужно забираться на водокачку.
– Доктор Мейхью звонил мне с острова.
– У них есть радиотелефонная установка для срочных случаев и важных персон.
Открытая вода кончилась, и катер углубился в зеленый лабиринт мангров. Гаме показалось, что ее везут в «Сердце тьмы» Джозефа Конрада.
Через некоторое время они повернули и направились к острову, более высокому и прочному, чем окружающие. Над деревьями виднелась белая крыша водонапорной башни, о которой говорил Дули, похожая на шляпу кули. Грин привязал катер к маленькому причалу и выключил мотор.
Поросший травой склон вел к патио и белому оштукатуренному зданию. Оно едва виднелось за освещенными солнцем пальмами, легкий ветерок доносил до Гаме аромат цветов. По берегу шла белоснежная цапля. Живописная флоридская картина, но почему-то у Гаме возникло тревожное чувство. Может, дело было в удаленности, или в выгоревшей растительности, или просто в неестественной тишине и неподвижности.
– Здесь так тихо. – Невольно она заговорила почти шепотом. – Чуть ли не жутко.
Дули рассмеялся.
– Дом построен на индейском кургане. На этом острове жили калуса. [21] Потом испанцы их перебили или заразили своими болезнями. Здесь по-прежнему случается нехорошее.
– Вы хотите сказать, Дули, что здесь водятся привидения?
– Привидения индейцев, если вы это имели в виду, – нет. Но у всего, что здесь строят, скверная участь.
Гаме взяла свой рюкзак и поднялась на причал.
– Будем надеяться, что к моему короткому визиту это не относится, Дули.
21
Племя индейцев, проживавших на юго-западном побережье Флориды.
Она хотела шуткой снять напряжение, но Дули, вышедший вслед за ней на причал, не улыбался.
– Добро пожаловать в рай, доктор Гаме.
Глава 18
Дули пошел по острову вместе с Гаме, и по дороге они встретили молодую азиатку.
– Добрый день, доктор Сун Ли, – поздоровался Дули. – Я приготовлю ваш каяк, прежде чем вернусь на Пайн-Айленд.
– Спасибо, Дули.
Ли посмотрела на Гаме. Та оценила выражение ее лица ни как дружеское, ни как враждебное. Возможно, нейтральное.