Медведь и соловей
Шрифт:
Вася взяла себя в руки.
— Говорите, если хотите, — сказала она.
Он улыбнулся.
— Мне нравится твой дух.
Она пожала плечами.
— Твоя сестра милее тебя, — отметил он. — Она будет легкой женой через пару лет: маленький цветочек. Никаких тревог ночью. Но ты… — Кирилл притянул ее к себе, провел ладонью по ее спине, оценивая. — Слишком много костей, — сказал он, — но сильные девушки мне нравятся. Ты не умрешь при родах, — он держал ее уверенно, словно ожидал послушания. — Ты родишь мне сыновей? — он поцеловал ее
То, что он нашел, порадовало его. Когда он отпустил, его грудь вздымалась, ноздри раздувались как у жеребца. Вася не шевелилась, боролась с тошнотой. Она посмотрела в его лицо.
«Я для него кобылица», — вдруг ясно подумала она. И если кобылица не слушается, он сломает ее.
Улыбка Кирилла чуть увяла. Она не знала, как он видел ее гордость. Его глаза смотрели на ее рот, на ее фигуру, и она знала, что он видел и ее страх. Тревога пропала с его лица. Он потянулся к ней снова, но Вася была быстрее. Она отбила его руку и выбежала из конюшни, не оглядываясь. На кухне она была такой бледной, что Дуня усадила ее у огня и заставила пить горячее вино, пока ее лицу не вернулось немного цвета.
* * *
Весь тот день от земли поднимался холодный туман, обвивал деревья. Охота привела к добыче к полудню. Вася с мрачным видом несла разделочную доску, услышала слабо вопль умирающего зверя. Это соответствовало ее настроению.
Женщины покинули дом серым днем, мужчины вели лошадей. Константин поехал с ними, его лицо было бледным и возвышенным в осеннем свете. Люди смотрели на него с восхищением. Вася избегала его, оставалась с Ириной в конце толпы, заставив свою кобылицу идти в такт с пони Ирины.
Туман растекался над землей. Женщины жаловались на холод, кутались в плащи.
Вдруг Мышь встала на дыбы. Даже робкий зверь Ирины робел, и девочка подавила вопль, схватившись за поводья. Вася спешно опустила кобылицу и поймала уздечку пони. Она проследила за ушами Мыши. Белокожее существо стояло меж двух стволов берез. Оно напоминало человека со светлыми глазами. Его волосы были запутанными листьями. Он не отбрасывал тень.
— Все хорошо, — сказала Вася Мыши. — Он не ест лошадей. Только глупых путников.
Кобылица дергала ушами, но с неохотой пошла снова.
— Леший, лесовик, — прошептала Вася, они проезжали мимо. Она поклонилась. Он был стражем леса, он редко выходил к людям.
— Я поговорю с тобой, Василиса Петровна, — голос лешего был шепотом ветвей на рассвете.
— Сейчас, — сказала она, подавляя удивление.
Ирина рядом с ней запищала:
— С кем ты говоришь, Вася?
— Ни с кем, — сказала Вася. —
Ирина притихла. Вася мысленно вздохнула — Ирина расскажет своей матери.
Они нашли охотников чуть глубже в лесу под большим деревом. Они уже повесили кабана за ноги на большой сук. Из перерезанного горла в ведро стекала кровь. Лес звенел от смеха и хвастовства.
Сережа считал себя взрослым, его с трудом убедили ехать с женщинами. Он спрыгнул с пони и побежал с круглыми глазами к кабану. Вася слезла с Мыши и отдала ее уздечку слуге.
— Хорошего зверя мы поймали, да, Василиса Петровна? — голос раздался у ее локтя. Она обернулась. Кровь была на ладонях Кирилла, но он сверкал юношеской улыбкой.
— Мясо — это хорошо, — сказала Вася.
— Я припасу для вас печень, — он взглянул на нее. — Вам нужно поправиться.
— Вы так щедры, — Вася опустила голову и ускользнула, как девушка, что боялась говорить. Женщины вытаскивали холодное мясо из тюков. Вася осторожно отходила к березовой роще, а потом пропала за деревьями.
Она не видела, что Кирилл улыбнулся и пошел за ней.
* * *
Лешие были опасными. По желанию они могли водить путников кругами, пока те не падали. Порой путникам хватало ума повесить вещи на спину для защиты, но чаще всего они умирали.
Вася нашла его в центре чащи берез. Леший окинул ее взглядом блестящих глаз.
— Какие новости? — сказала Вася.
Леший издал недовольный шорох.
— Твой народ пришел пугать мой лес, убивать моих существ. Они могли бы просто меня прогнать.
— Нам жаль, — быстро сказала Вася. У них хватало проблем без гнева лесного стража. Она развязала расшитый платок и вложила в его ладонь. Он покрутил его в длинных пальцах — прутиках. — Простите нас, — сказала Вася. — И… не забывайте меня.
— Прошу того же, — сказал мягче страж леса. — Мы таем, Василиса Петровна. Даже я, видевший, как эти деревья выросли из саженцев. Твой народ колеблется, черти слабеют. Если Медведь придет сейчас, ты без защиты. Будет расплата. Остерегайся мертвых.
— Что это значит?
Леший склонил растрепанную голову.
— Три знака, мертвые — четвертый, — сказал он, а потом пропал, и она слышала только пение птиц в шорохе леса.
— Хватит этого, — пробормотала Вася, не ожидая ответа. — Почему вы не можете говорить просто? Чего вы боитесь?
Кирилл Артамонович вышел из — за деревьев.
Вася напряглась.
— Вы заблудились?
Он фыркнул.
— Не больше вас, Василиса Петровна. Я никогда не видел, чтобы девушка ходила так легко по лесу. Но вам не стоит ходить без защиты.
Она молчала.
— Идите со мной, — сказал он.
Она не могла отказать. Они шли бок о бок в густой чаше, листья сыпались на них.
— Вас понравится мои земли, Василиса Петровна, — сказал Кирилл. — Лошади бегают по полям, которые не окинешь взглядом. Торговцы привозят нам камни из Владимира, города Богоматери.