Медвежья кровь
Шрифт:
— Прости, я не хотела задеть тебя этим, — пробормотала я, на что медведь только кивнул и как-то неопределенно пожал плечами.
— Кое-что я помню. Отрывками. Кое в чем уверен наверняка. Но когда пытаюсь понять, как я пришел к этой точке, то не могу собрать ни одной мысли.
— Ты не помнишь, как попал к людям? — тихо спросила я, почему-то чувствуя себя крайне неловко. Ведь я тоже была человеком.
И пусть не делала ему ничего плохого, мне хотелось извиниться за всю ту боль и жуть, которую он
Может быть, и хорошо, что он не помнил этого.
Возможно, эти воспоминания могли оказаться слишком жестокими и страшными.
Я читала когда-то, что иногда сам мозг отключает память в некоторые моменты, делая это, потому что организм может попросту не справиться со стрессом такой величины.
— Не помню, но понимаю, что сами они бы никогда не смогли поймать меня.
Я быстро заморгала, пытаясь сопоставить его слова и ошарашенно выдыхая оттого, что первым пришло в голову:
— Ты думаешь, что пришел к ним сам?!
Медведь снова пожал плечами, а я вдруг подумала о том, что иногда делала ночами, пока он спал.
И ведь понимала, что если скажу ему об этом, то выставлю себя не в самом лучшем свете, но мысль о том, что это может помочь ему разобраться в себе, была куда важнее.
Он почувствовал изменения во мне сразу же.
Повел своим чудо-носом в мою сторону и чуть нахмурился, а в потом вопросительно кивнул, явно пытаясь понять, в чем именно дело.
— Подожди минутку… — пробормотала я, отправляясь поспешно в большой зал, где на подоконнике лежал мой сотовый телефон. А когда вернулась, то включила записи диктофона, и кухня наполнилась голосом медведя.
Невероятным. Мурчащим.
Настолько низким, что даже легкая сонная хрипота была ласкающей и завораживающей.
Он говорил на своем медвежьем языке.
Что-то бормотал, потом замирал и отрывисто выдыхал.
В такие моменты ночами я прислушивалась к нему, совершенно завороженная тем, что создание, подобное ему, существовало.
И что оно было настолько близко.
Это было сродни тому, чтобы пожить в одном доме с миролюбивым пришельцем, который пришел из совершенно иного мира, такой непохожий на тебя.
Чуточку страшный и наверняка очень опасный, но сейчас такой ранимый в том, что он отличался так сильно.
Мне редко удавалось удивить медведя, но в этот раз у меня это явно получилось, потому что его черные брови взлетели вверх. А я отчаянно покраснела за то, что делала ночью украдкой от него.
— Это что?
— Диктофон, — кашлянула я, осторожно положив телефон на край стола, откуда все еще раздавался его голос.
Я не была уверена в том, что медведь знал что-нибудь о технике, но его заинтересовало в этой ситуации вовсе не это.
— Зачем ты сделала это?
Ну как тут было не покраснеть еще сильнее?
Самое ужасное было
— Мне нравится, как ты говоришь на своем мурчащем языке, — в конце концов честно призналась я, а медведь удивился еще сильнее, только как-то неопределенно хмыкнул и помолчал, прежде чем уточнить:
— Хотела оставить на память обо мне?
— Да. Думаю, что так…Но я надеюсь, что это сможет помочь тебе разобраться в прошлом.
Он слушал внимательно, иногда хмурясь, но не спешил поделиться переводом того, что ему снилось и заставляло говорить. А мне и без того было стыдно, чтобы еще пытать его.
Я только молча включала записи, которых набралось не так уж и много, тихо выдохнув на последней:
— Это все. Я могу удалить, если ты хочешь.
— Нет, не нужно. Уже пора спать.
Медведь явно был задумчив, когда допил свой любимый чай с медом и молча отправился на подстилку, не сказав ни слова.
А мне ничего не оставалось, как последовать его примеру и тоже лечь спать.
Обычно я ждала, когда он уснет.
Не для того, чтобы караулить, когда он начнет снова бормотать во сне. Просто было спокойнее знать, что он спит и ничего не произойдет, пока усну и я.
Но сегодня я уснула вперед.
Просто провалилась в сон, словно не делала этого мучительно долго.
****************************
Темнота во сне меня всегда пугала.
Даже если я понимала, что сплю, то барахталась в простынях и одеяле, но никак не могла заставить себя проснуться.
Я не могла кричать.
Не могла звать на помощь, словно она высасывала из меня всю жизнь.
Только с ужасом ждала, когда ОН выйдет ко мне, напоминая о дне, который я сотни раз проклинала.
И вот я снова стояла в этой тьме, но не пыталась больше кричать и сопротивляться страху.
Прищурившись, я всматривалась в нее, словно ловила на живца. ЕГО. Держа в руках топор.
Не было паники и слез, потому что я знала, что где-то в этой тьме ходит хищник на двух ногах, чья сила способна сокрушить любого.
С ним было нестрашно.
Я хотела видеть, как медведь выйдет, сияя своими сиреневыми глазами, и накажет того, кто должен понести самое страшное наказание. Потому что не было такого места, где он не нашел бы тебя, ведомый своими хищными инстинктами.
Я верила ему. И уже слышала призрачный голос, который повторял мое имя:
— Иля. Иля. Иля…Иля, проснись!
Лишь ощутив прикосновение к себе, я вздрогнула, тут же забившись от его неожиданной близости, когда медведь понизил голос, зашептав: