Мегаполис Ленд
Шрифт:
Сознание не просветлялось. Стас похлопал себя по щекам и размял шею. Кровь прилила к лицу, вызвав жар. Он вытер вспотевшее лицо и через силу взглянул на безжизненное тело. В животе поднялась тягостная тошнота. Пора убраться отсюда как можно дальше. Неведомая сила потащила его за собой, он выбежал на улицу и вдохнул свежего городского воздуха. Смрад проклятого дома остался позади.
Измученный ликом смерти и невыносимой болью в висках, Стас миновал закоулки и выбрался на дорогу. Куда ему идти и зачем, он не представлял. Нечто неведомое влекло его в неизвестном направлении. Стас поддался заклятию и как зомби послушно
Пройдя, куда глаза глядят, несколько километров, Стас остановил пожилого прохожего и спросил заплетающимся языком:
– Эй, отец, не подскажете, где я?
– Простите, что вы имеете в виду? – напрягся незнакомец, прижав к груди потертый портфель.
– Где я нахожусь?
– Это площадь Лядова, – с отвращением ответил старик.
– А долго мне идти?
– Куда?
– Если б я знал куда, – проворчал Пастарьев. – Вы знакомы с капитаном Мурским?
– Послушайте, что вы себе позволяете? – возмутился гражданин. – Вы лыка не вяжете. Возвращайтесь домой и, как следует, проспитесь.
– Куда идти?
– Узнайте в вытрезвителе! – крикнул мужчина и в спешке удалился.
Стас пару секунд постоял, переваривая пожелание незнакомца, не нашел в нем смысла и спустился в подземный переход, перебирая руками по раскрашенным стенам. Поднявшись на поверхность, он увидел устремляющийся вдаль проспект и побрел вперед, повинуясь поработившей сознание немыслимой силе.
Рев машин и людские голоса не сбивали с выбранного курса. Как одинокий парусник, он плыл по течению, повинуясь велению сердца и надеясь увидеть на горизонте берег и зайти в тихую гавань. Через полчаса Стас уткнулся в ворота городского парка. Вывеска гласила: «Добро пожаловать в «Швейцарию»!».
На небосклоне висела полная луна. Стас зашел в парк и очутился напротив закрытых летних кафе. Пустой тир и сдутый батут недвусмысленно намекали на окончание смены. Последние посетители шли к выходу. Стас выбрал неказистую тропку и зашагал по ней вглубь таинственного парка. Высокие многолетние деревья скрыли его от чужих глаз.
Лунный свет не проникал сквозь густые кроны, фонари остались позади. Зеленая листва оберегала, оставив его наедине с самим собой. Тропинка вывела на опушку, где утомленному взору предстал чудесный вид: с обрыва открывалась необозримая река, плавно устремленная в неизвестность. Вдали на том берегу маячили слабые огни.
Кругом ни души, лишь неизвестные птицы пели летние песни. Захотелось спуститься к реке, и Стас поддался непреодолимому желанию. Держась руками за сочную траву, он стал спускаться по крутому склону. Чтобы не упасть, нужна была доля везения и определенная сноровка. Стасу не повезло: сделав неверное движение, он потерял равновесие, не удержался и кубарем покатился вниз. Он всеми силами пытался зацепиться за кусты и остановить болезненное падение. Пальцы хватались за траву, вырывая ее с корнем, ноги старались упереться в землю. Сила притяжения взяла верх, заставив его проехать до самого подножия горы, где он сумел затормозить и остановиться.
– Фу, прокатился! – выпалил Стас, отряхиваясь. – Зачем я сюда приперся? Царем горы мне сегодня не быть.
Придя в себя от экстремального спуска, хромая на одну ногу и держась за ушибленную поясницу, он добрался до реки, умылся
Река была покрыта белоснежным туманом, который сгущался на глазах, заполняя холмы и деревья, пряча зеленую рощу в своих ледяных объятиях. По спине пробежали мурашки. Стас ощутил холод и покалывание в онемевших пальцах. Внезапно трагические события прошлой ночи с пугающей достоверностью встали перед глазами. Он увидел мельчайшие подробности пережитой трагедии, вспомнил каждую деталь и потерянную Викторию. Словно по предсказанию Мурского, его душой овладело неистовое желание покончить с собой. Стас поддался искушению и сделал шаг вперед, оказавшись по колено в воде. Он вздрогнул, но не остановился, а смело сделал следующий шаг и посмотрел в пучину.
Вдруг из тумана показалась неказистая лодка с двумя пассажирами на борту. Один пассажир сидел на веслах, машинально гребя, приближая их неминуемую встречу. Ошарашенный этой внезапной картиной, Стас застыл на месте, не сводя с лодки завороженный взгляд.
Лодка приближалась, два члена экипажа отчетливо виднелись среди тумана. Стас пригляделся и узнал знакомые черты. Степенно работая веслами, преодолевая течение, в лодке сидел Заважилов, а рядом примостилась его официантка. В оцепенении Стас приветствовал судно, не произнося ни единого слова. Лодка бесшумно села на мель. Заважилов бросил весла и спрыгнул в воду, намочив ноги. Его подруга осталась сидеть.
– Макс? – выдавил Стас.
– Разрешишь причалить? – приветливо спросил его друг, предствав в желтых шортах и узкой тельняжке, окаймленной тяжелым нательным крестом.
– Пожалуйста, только тут разве есть причал?
– Есть или нет – это неважно. Наша ладья пристанет куда угодно.
– Ты не один? – спросил Стас, чуть успокоившись и выровнив дыхание.
– С Татьяной, мы давно вместе.
– Неужели ты с ней серьезно? – взглянул Стас на сидящую в лодке девушку в ослепительно белом платье с оголенной спиной.
Татьяна застыла как статуя и отрешенно глядела вдаль, не собираясь приветствовать Стаса.
– Я не загадываю, – сказал Заважилов, – поживем – увидим. Нам хорошо и комфортно вместе, мы стали семьей. Нас никто не в силах разлучить.
– Поздравляю. А сюда вы какими судьбами?
– Тебя проведать. Я знаю, ты хотел меня видеть.
– Хотел.
– Ты что-то хочешь сказать? – спросил Макс, осматривая промокшие брюки. – Тут сыро, легко простудиться.
– Хочу, – ответил Стас. – Выходи на берег.
– Без проблем, – Заважилов направился к нему. – Таню не будем звать, ей лучше на борту. Она у меня просто создана для водных путешествий.
– Как знаешь, – равнодушно ответил Стас. – Скажи, ты же из другого мира? То есть не из нашего измерения.
– Все мы из разных миров, приятель. Это тебя смущает?
– Нет. А почему ты не признался мне раньше?
– Раньше – это когда?
– Когда ты был жив.
– Я и сейчас жив, иначе я бы с тобой не разговаривал. Правильно?
– Правильно. Извини, я чего-то не понимаю. До тех пор, пока ты не исчез, то есть не отправился в путешествие со своей пассией, ты мне ничего не говорил. Райс сказал, что ты умер, инквизиторы избавились от тебя. Честно, я не хотел верить в эти россказни, а сейчас ты жив и невредим. Я рад за тебя. Райс сказал, ты был информатором. Это правда?