Механическая принцесса

Клэр Кассандра

Гидеон побледнел:

– Это непорядочно! Мы ничего не знали. Мой брат… он доверял отцу. Он не может нести ответственность за…

– Ах, доверял… Ну да, конечно. Но он же нанес ему смертельный удар. Знаю, знаю, вы все принимали участие в битве, но решающий удар нанес именно Габриэль. А раз так, то он знал наверняка, что представлял собой ваш родитель.

Гидеон растерянно посмотрел на брата. Женщина на сцене теперь пела песенку «Заставь леди, и получишь что угодно».

– Грехи отцов, дети мои… Стоит мне шевельнуть пальцем, и

вы будете наказаны за все преступления Бенедикта. Скажи, Гидеон, что бы ты сделал, если бы твою сестрицу и твоего брата лишили рун? Стоял бы в стороне и смотрел?

Габриэль хотел вцепиться Консулу в горло, но Гидеон вовремя схватил его за запястье.

– Что вам от нас надо? – спросил старший Лайтвуд, стараясь контролировать голос. – Вы ведь привели нас сюда не для того, чтобы угрожать, а в надежде чего-то добиться.

– Тебе не откажешь в уме, мой друг, – рассмеялся Консул. – Да, я хочу, чтобы вы для меня сделали кое-что. Если согласитесь, ваш дом, может, и конфискуют, но вы сохраните доброе имя, владения в Идрисе и останетесь Сумеречными охотниками.

– И что конкретно?

– Я хочу, чтобы вы следили за Шарлоттой.

В первую очередь за ее корреспонденцией. Особенно меня интересуют ее адресаты в Идрисе.

– Вы хотите, чтобы мы шпионили за ней? – ровным голосом спросил Гидеон.

– Мне больше не нужны сюрпризы наподобие того, что устроил ваш отец. Шарлотта должна была рассказать мне о его болезни.

– Должна была, – кивнул Гидеон, – но таково было условие соглашения, заключенного между ними…

Консул плотно сжал губы.

– Не посоветовавшись со мной, Шарлотта Бранвелл не имела никакого права заключать подобное соглашение. Она моя подчиненная и не должна действовать через мою голову. Но Шарлотта и другие обитатели Института ведут себя так, будто живут в отдельной стране, где царят их собственные законы. Посмотрите, что случилось с Джессаминой Лавлейс. Она предала нас, чуть не погубила. Джеймс Карстейрз – законченный наркоман, и дни его сочтены. Тесса Грей… Никто не знает, кто она: то ли колдунья, то ли эльф, – и ей нет места в Институте, а их с Джеймсом нелепая помолвка – это вообще нонсенс. Что же касается Уилла Эрондейла, то он капризный ребенок, который станет бандитом, когда повзрослеет, если повзрослеет вообще. – Консул умолк, чтобы отдышаться, а потом завершил: – Шарлотта считает Институт своей вотчиной, хотя это не так. Это учреждение должно подчиняться Консулу. Как и вы.

– Но Шарлотта не сделала ничего, чтобы я решился на предательство, – сказал Гидеон.

Консул поднял палец:

– Именно об этом я и говорю. Вы должны быть преданны не ей, а мне. О-бя-за-ны. Это понятно?

– А если мы ответим отказом?

– Тогда потеряете всё – владения, дом, доброе имя. И ваша жизнь будет лишена всякого смысла.

Не успел Гидеон ответить, как Габриэль быстро произнес:

– Хорошо, мы будем следить за ней.

– Габриэль… – начал Гидеон.

Тот повернулся к

брату.

– О да, я понимаю, тебе тяжела эта роль, – сказал он, – но в первую очередь мы должны соблюдать интересы семьи. Блэкторны вышвырнут Татьяну с ребенком на улицу, а там она долго не протянет.

– У Татьяны будет ребенок? – побледнел Гидеон.

Несмотря на весь ужас происходящего, Габриэль почувствовал удовлетворение от того, что знал нечто, совершенно неизвестное брату.

– Да, – кивнул он, – если бы ты не ушел из дому, ты был бы об этом осведомлен.

Гидеон огляделся, словно пытаясь увидеть знакомое лицо, затем беспомощно взглянул на Консула:

– Я…

Лицо Вейланда было каменным.

– Ну что, джентльмены, вы готовы заключить соглашение?

– Хорошо, мы выполним вашу волю, – после долгой паузы кивнул Гидеон.

Он потом еще долго вспоминал выражение, которое в этот момент появилось на лице Консула. Удовлетворение, но отнюдь не изумление. От сыновей Лайтвуда он ничего другого не ожидал.

– Булочки? – недоверчиво переспросила Тесса.

Рот Софи скривился в ухмылке. Она стояла на коленях рядом с каминной решеткой с тряпкой в руке.

– Можете убить меня на месте, но я была поражена, – сказала она. – Представляете, несколько дюжин булочек под кроватью, зачерствевших, твердых, как камень!

– Невероятно! – воскликнула Тесса, приподнимаясь на кровати.

Каждый раз, когда Софи приходила убрать у нее в комнате, Тесса с трудом сдерживалась, чтобы не броситься ей на помощь, протереть пыль или разжечь огонь. Поначалу она предприняла несколько попыток, но, когда Софи мягко, но решительно осадила ее, больше не решалась ничего предпринимать.

– И ты рассердилась? – спросила Тесса.

– А как же! Заставлять меня таскать по лестнице все эти подносы и прятать булочки под кроватью! Только мышей разводить!

Тесса кивнула, соглашаясь.

– Но разве тебе не польстило, что он пошел на такие хитрости ради того, чтобы почаще видеться с тобой? – спросила она.

Софи выпрямилась:

– Нет, не польстило! Тут и думать нечего. Он – Сумеречный охотник, а я – примитивная, как вы говорите. И чего-то ожидать от него я не имею права. В лучшем случае он может сделать меня своей любовницей, но все равно женится на себе подобной.

К горлу Тессы подкатил ком, она вспомнила Уилла – тот момент, когда он предлагал ей этот позор. Какой же маленькой и ничтожной она почувствовала себя в тот момент. Даже сейчас думать об этом было неприятно.

– Нет, – произнесла Софи, взглянув на свои красные, загрубевшие от тяжелой работы руки, – лучше не питать никаких иллюзий, тогда и разочарований не будет.

– Мне казалось, братья Лайтвуды не такие, они лучше, – сказала Тесса.

Софи откинула волосы с лица и коснулась шрама, пересекавшего щеку: