Механическое пианино

Воннегут Курт

Пожарная помпа работала как обычно, и Пол присоединился к толпе. Вид быстро текущей воды несколько успокоил его. Он с интересом наблюдал за тем, как маленький мальчик делал бумажный кораблик, а потом за рискованным рейсом этого кораблика к неизбежной гибели в темном провале канализационного люка.

– Что, интересно, доктор?

Пол обернулся и увидел у своего локтя Элфи, телевизионную акулу.

– Вот здорово! А я думал, что вы на Лужке.

– А я полагал, что вы там. Как ваша губа?

– Подживает. Но дает себя знать.

– Если

это может доставить вам хоть малое утешение, док, могу вам сказать, что бармен все еще продолжает чихать.

– Да что вы? Это просто великолепно. А вас выставили?

– А вы разве не знали? Вышибли всех, весь обслуживающий персонал, после этой истории с деревом. – Элфи рассмеялся. – Они сами готовят себе пищу, сами стелют постели, готовят площадки для гольфа и все остальное, каждый из них.

– Неужто каждый?

– Каждый, кто ниже управляющего заводами.

– А уборные они тоже чистят самостоятельно?

– О, только наиболее тупые из них, с ПИ ниже 140.

– Вот это да! И все равно продолжают игры, не так ли?

– Точно. В последнюю минуту я слышал, что Синие далеко оторвались от всех.

– Да неужто!

– Точно, они были настолько опозорены из-за вас, что готовы просто костьми лечь, но выиграть.

– А Зеленые?

– Зеленым крышка.

– Даже несмотря на Шеферда?

– Этого Джима Торпа? Да что там, он ведь вмешивается абсолютно во все и пытается самостоятельно завоевать каждое очко.

– Ну, и…

– Поэтому-то никто и не может заработать ни единого очка. Последнее, что я слышал, – это команда Шеферда пыталась убедить его, что у него какое-то вирусное заболевание и что ему следует провести пару дней в изоляторе. Нет, у него действительно что-то есть, это уж точно. – Элфи поглядел на часы. – Послушайте-ка, сейчас должна быть какая-то камерная музыка по седьмому каналу. Не хотите ли сыграть?

– Только не с вами.

– Нет, просто так, на фукса. Без денег. Я пытаюсь натаскивать себя на камерную музыку. Совершенно новая область. Пойдемте, доктор, попытаемся угадывать вместе. Вы будете следить за виолончелью и басом, а я за альтами и скрипками. Идет? Затем мы сравним наши наблюдения и объединим наши знания.

– Я поставлю пиво. Как вы насчет этого?

– Это будет здорово, очень здорово.

В сыром полумраке бара Пол разглядел парнишку, почти подростка, который с надеждой глядел на него из кабины. Перед пареньком на столе были разложены три ряда спичек: три в первом ряду, пять во второму семь в третьем.

– Хелло, – приветствовал их парнишка со смущением и надеждой в голосе. – Это очень интересная игра. Игра заключается в том, чтобы заставить противника взять последнюю спичку. Вы можете брать сколько хотите спичек из любого ряда при каждом ходе.

– Ну что ж… – сказал Пол.

– Начинайте, – сказал Элфи.

– На два доллара? – нервно спросил юнец.

– Пусть будет на два. – И Пол взял одну спичку из самого длинного ряда.

Парнишка

обеснокоенно поморщился и сделал ход.

Спустя три хода Пол оставил его уставившимся на последнюю спичку.

– Ну его, это дело, Элфи, ко всем чертям, – убито сказал он, – ты только погляди: я проиграл.

– Это твой первый день! – резко оборвал его Элфи. – Не теряй бодрости. Проиграл, и ладно. Ведь ты только начинаешь. – Элфи потрепал парнишку по плечу. Док, это мой младший братишка, Джой. Он только начинает. Армия и кррахи уже зарятся на него, но я пытаюсь приобщить Джоя к делу. Посмотрим, что получится из этих спичек, а если это у него не пойдет, подумаем о чем-нибудь другом.

– Я часто играл в эту игру в колледже, – сказал Пол извиняющимся тоном. – Поэтому у меня очень большой опыт.

– Колледж! – благоговейно протянул Джой; а затем радостно улыбнулся, как будто у него с плеч свалился тяжелый груз. – Господи, тогда все понятно. – Однако он вздохнул и снова уселся с мрачным видом. – Только не знаю, Элфи, я уже готов махнуть на все рукой и сдаться. Давай будем смотреть правде в глаза – мозгов у меня маловато. – Он опять разложил ряды спичек и начал выбирать их, играя сам с собой. – Я все время работаю с ними и просто не вижу никакого улучшения.

– Конечно, ты работаешь! – сказал Элфи. – Все над чем-нибудь работают. Встают с постели – это тоже работа! Брать еду с тарелки и отправлять ее в рот – тоже работа! Но есть два вида работы – работа и упорная работа. Если ты захочешь выбиться, хочешь козырнуть чем-то, ты должен работать упорно. Выбрать что-нибудь невозможное и сделать именно это или уж оставаться пентюхом всю остальную жизнь. Конечно же, все работали во времена Джорджа Вашингтона, но Джордж Вашингтон работал упорно. Все работали во времена Шекспира, но Шекспир работал упорно. Я достиг своего, потому что работаю упорно.

– Ну ладно, – сказал Джой. – У меня, Элфи, нет для этого ни мозгов, ни наметанного глаза, ни сноровки. Может, мне все же лучше уйти в Армию?

– Но только прежде ты, мальчик, перемени свою фамилию и больше не подходи ко мне, – сурово сказал Элфи. – Каждый, кто носит фамилию Туччи, должен крепко стоять на ногах. Так было всегда и так будет впредь.

– Ладно, – сказал Джой, краснея. – Плохо все это получилось. Я попытаюсь еще пару дней.

– Ладно! – сказал Элфи. – Попробуй еще. Когда Элфи заторопился к телевизору, Пол пошел вместе с ним.

– Послушайте, а не знаете ли вы, кто такой Фред Гарт?

– Гарт? – Элфи рассмеялся. – Раньше-то я, конечно, не знал, но теперь-то я его запомнил. Это тот человек, который окольцевал Дуб.

– Да что вы!

– Точно. И им даже в голову не приходило допросить его. Ведь он был членом комиссии, которая должна была заниматься допросами.

– Тогда как же они его поймали?

– Он сам себя выдал. Когда приехал хирург, который должен был оперировать дерево, Гарт в пьяном виде швырнул ему свои инструменты.