Механическое сердце Fatum
Шрифт:
— Враг, о котором ничего неизвестно, — подытожил Соболев.
— Зато теперь ты знаешь, что никто из нас не является предателем, — сообщил Мирон.
— Спасибо, это очень облегчает нам работу, вы и сами понимаете, — съязвил он. Но новости о том, что у них есть противник-человек, никто не обрадовался. Даже Гнойный, который мог бы порадоваться за осложнённое проблемами будущее Мирона, новость эту встретил с осторожностью.
— К слову о том, что в будущем может облегчить нам работу, — зацепившись за последнюю фразу товарища, Поперечный аккуратно
— Это правда, — кивнул Ивангай. — Распределение ресурсов и образование, рабочие места, заработные платы и прочее… Ничего в этом не понимаю. — Он улыбнулся, повеселев. — Я думаю, у него было достаточно времени, чтобы придумать, как всё это обустроить.
Рики Ф неопределённо пожал плечами, Гнойный стоял в дверях с отсутствующим видом и уже рвался наружу. Новый владелец «MAD`a» не понимал, о чём речь, но Ивангай сказал, что заморачиваться над этим себе дороже.
— Когда будете сообщать ему о нашем согласии, не забудьте напомнить, что мы будем непрерывно его контролировать, — сказал Мирон. — Я так понимаю, новому правительству быть? — он искоса взглянул на Соболева.
— Быть, — согласился тот. — Даже ваше сердце поставило людей в такие условия, где равенство невозможно. Это лишь вопрос времени.
— В таком случае, мы расскажем людям правду. Лучше будет, если они узнают это сейчас. Обмозгуем, как лучше связать всё с произошедшим, и выложим как есть. Если у кого-то ещё остались вопросы… — Ивангай и Соболев отрицательно покачали головой. Поперечный встал со стула и пожал Рудскому, до которого не надо было далеко идти, руку.
— Тогда всего хорошего вам, — сказал он.
Хлопнула дверь и Гнойный покинул помещение первым.
— Мы уедем сегодня вечером, — предупредил Соболев на выходе. — Не будем медлить и приступим к исследованию оставшихся земель.
— Все разбежались по своим делам, — протянул Ивангай, поднимаясь с места. — Вы, взрослые, такие занятые.
Он хотел было тоже уйти, но Мирон остановил его.
— Не в присутствии остальных будет сказано, — произнёс он, — а ты, Рудской, всё равно видел.
Ивангай убрал руки за спину и играючи развернулся на пятках.
— То, что произошло с Гнойным, — начал Мирон, — случится и со всеми?
— Да, — признался Гена. — Мы не хотели сообщать об этом, но, кажется, же поздно.
Стеклянный взгляд абсолютно чёрных глаз Мирона говорил о многом. Радужка владельца «MAD`a» отдавала болезненной синевой, несвойственной глазам обычного человека.
— И у всех вместо крови теперь набор юного механика? — в шуточной форме уточнил Фёдоров. На краю стола вместе с канцелярскими принадлежностями лежал коробок с кнопками. Мирон достал одну и проколол себе палец. Он поднял его над столом и на его поверхность посыпались маленькие
— Да, — сглотнул Гена. — Слава весь такой, у меня правая рука.
Миша потянулся к коробочке с кнопками и достал из неё одну. Дрожащими пальцами он проколол подушечку большого пальца, но ничего кроме крови из неё не полилось.
— Кажется, это вопрос времени, — сказал Гена. — Вопрос опыта или масштабов воздействия. Чем сильнее ты ввязываешься в это, тем больше плата.
— И что же такого сделал Гнойный, чтобы полностью стать таким?
— Я не знаю, — соврал Гена.
— С каким спокойствием вы об этом говорите, — беспечно заметил Ивангай. — Неудивительно, что ваш чувствительный друг вас ненавидит.
— Не тебе об этом говорить, — заметил Мирон. — Да, и…
— Я могила, — опередил его Ивангай. — Это действительно не та вещь, о которой должны знать все.
— Если скоро эти самые все не станут такими же, — повёл плечами Рики Ф. Не самая благоприятная картина, согласились с ним остальные.
***
Когда Миша спустился вниз, все уже разошлись. Рэнделл ждал его, рассматривая исцарапанные руки и испачканную в кошачьей шерсти чёрную толстовку, отряхнуть которую было очень сложно, как он ни старался.
— Мне тут Гнойный дал котёнка подержать, — вздохнул Рэнделл, — ничего не скажешь, весь в хозяина!
Он вскинул руки и, бросив эту изначально провальную затею, убрал их в карманы.
— Ну что, пойдём к остальным?
Миша кивнул. Они вышли наружу под лучи дневного холодного солнца, освещавшего внутренний дворик и большое поле за ним.
— Знаешь, я, — признался Миша, как только они оказались снаружи, — может быть, я не останусь в подземке. Думаю, мне лучше находится здесь, а то мало ли…
— В чём вопрос! — добродушно ответил Рэнделл. — Ты можешь быть, где захочешь. Но сейчас, когда в городе есть Мирон, тебе не о чем беспокоиться.
— Нет, то есть мы всё равно будем видеться, — поспешил добавить Миша. — Ведь люди с поверхности приходят в подземку и…
— Расслабься, всё нормально. Те, кто забыл о тебе, уже всё вспомнили. К тому же, мы больше не умеем сожалеть об утратах. Мы не корим мир за это новое свойство, мы им пользуемся, — заверил Рэнделл.
Он провёл Мишу по исхоженным дворам, чтобы они вышли к большому склону, на вершине которого расположилась группа подростков. Они увлечённо что-то обсуждали, передавая друг другу гитару:
— Сыграй! — пока инструмент не оказался в руках у парня, сидевшего к ним спиной.
Он взял её в руки, пробуя на ощупь аккорды.
— Чудное время, забавный век, тогда был не в моде обычный человек. Волосы длинные, на ранцах значки, с таким внешним видом мы в школу шли… — кто-то с холма увидел их и девчонка с длинными ярко-красными волосами вскочила с места.
— Совергон, Рэнделл, сюда! — позвала она. Ребята переглянулись и бросились наверх, к остальным.
========== 14. На улицах СПб ==========