Механик
Шрифт:
– Он тебе ничего не успел сделать?
– выпалила я самый больной вопрос. Леся вскинула глаза, отчаянно покраснела и помотала головой. Я с облегчением перевела дух.
– Ну и забудь тогда про все, как страшный сон. Утром полегчает.
– Противно просто, - прошептала она и передернулась.
– И пахну теперь... слюнями его....
Я молча открыла воду.
– Сейчас помоешься, и перестанешь вонять, - заверила я.
– Я тут за занавеской посижу, чтобы тебе не страшно было. Волосы все равно мыть, так их не прочешешь.
Пока
Когда мы вышли из ванны, она почти успокоилась, даже неловко улыбалась и стеснялась, чему порадовалась - главное, что не впала в ступор, или апатию, или как оно там называется у психологов.
Серега нервно курил в открытое окно, Анька с Женькой круглыми глазами на него смотрели.
– Чего чай не пьете?
– воинственно спросила я и распахнула холодильник. Достала флакон водки, которой мы обычно ставим компрессы, налила себе стопку и откусила от огурца.
– Ой, почему она такая гадость?
– просипела я. Женька философски заметила:
– Паленая....
Серега проводил водку и огурец круглыми глазами и ошарашено спросил:
– Ин, ты чего делаешь?
– Стресс снимаю, - отдышавшись, пояснила я.
– Тебе налить? А, ты ж за рулем.... Валерьянки?
– Он тут пачку сигарет выкурил, - наябедничала Анька, и перестала сливаться со стеной. Я укоризненно покачала головой и достала кружки. Демонстративно - три. Понятливая Женька перехватила Аньку у шкафчика и увела в дальнюю комнату.
– Меня, кстати, Инга зовут, - спохватилась я запоздало. Леся мельком улыбнулась:
– Олеся, но лучше просто Леся....
– Очень приятно познакомиться, - я улыбнулась и достала варенье.
– Сереж, отомри уже и сядь с нами. Сейчас все спокойно, без крика поговорят, и тебе полегчает, - пообещала я. Серега плюхнулся рядом с сестрой и сгреб ее в охапку. Та пискнула, и тоже его обняла. У меня в глазах защипало и вырвался тяжелый вздох. Леся снова начала шмыгать носом, и я встрепенулась:
– Так, мы только успокоились! Вы прекращайте мне тут дисциплину хулиганить!
– Будешь сидеть дома, - спокойно пообещал Сережка сестре. Та тяжко вздохнула, но промолчала.
– Никаких подружек, кафешек, парков, и так далее! А если бы.... Леся! Он тебе....
– Ничего не успел сделать, - успокаивающе проговорила я и погладила его по руке.
– Поэтому все хорошо, а дальше будет только лучше. Пьяных идиотов всегда и везде полно, даже посреди белого дня по дороге из школы. Про подрочух я вообще молчу!
– Про кого?
– Серега поперхнулся чаем. Леся уставилась на меня во все глаза.
– Эксгибиционисты, вуайеристы и прочая нечисть, - вспомнила я, что в комнате несовершеннолетний ребенок.
– У нас по дороге в универ таких двое. В восемь утра зимой, ему, понимаешь, не холодно..... Короче, ладно, куда-то меня понесло.
– Я
– Мы, наверное, уже пойдем, - Серега беспокойно заерзал, посматривая на время.
– Дай ребенку отдышаться и волосы высушить, - поморщилась я.
– И вообще.
– Время половина двенадцатого, у Леси край - полночь, - пояснил Серега.
– Сейчас отец позвонит, и что-то будет всем!
– Позвонит - скажете, что ты ее забрал и повез знакомить со мной, - предложила я.
– Врать нехорошо, - вздохнул Сережка. Я ухмыльнулась.
– А где тут вранье?
***
Как ни странно, но мое вранье прошло гладко - папа успокоился, заслышав Серегин голос, торопить домой не стал. Мы посидели еще примерно час, потом уже они уехали. Леся очень смущалась и жалась к брату. Закрыв за ними дверь, я поплелась в ванну - вечер выдался суетливый, и теперь мне казалось, что от меня воняет как от лошади. А еще я тихо надеялась, что девчонки заснут, и я обойдусь без пересказа наших приключений. Не тут-то было. Обе красавицы сидели на моей койке и резались в карты.
– Другого места нет?
– недовольно спросила я и повесила полотенце.
– Кыш, я спать хочу!
– Расскажешь, что случилось, и ляжешь, - мирно согласилась Анька, смешивая карты. Я закатила глаза.
– Сережкина сестра с подружками пошла в кафе. Каким-то ветром их занесло в Апельсин, и там к ней прицепился пьяный мудак. Она успела Сереге позвонить, мы туда приехали, ее забрали. Он ее зажать успел, а больше ничего, слава богу. Вот и все, а теперь - кыш!
Они нехотя расползлись по своим кроватям. Анька с надеждой спросила:
– А подробности будут?
– Завтра, - буркнула я и провалилась в сон.
Снилась какая-то чепуха - весь сон я отбегала от кого-то, потом пряталась, и всякая ерунда в этом духе. Поэтому проснулась я рано, злая как оса, и не выспавшаяся, как медведь шатун. После плотного завтрака мне полегчало, и я принялась убираться в зале. Подняла с пола свои джинсы и расстроилась - ремень, видимо, остался вчера в Апельсине, как трофей. Жалко - ремень был любимый, потертый и заслуженный, а от того самый удобный. Настроение снова испортилось, на уборку я махнула рукой и завалилась перед телевизором, бесцельно щелкая по каналам. Под это бормотание я уснула снова, а когда проснулась, в квартире была одна - девчонки разъехались по домам на выходные. Ну, значит, будет генуборка!
Ближе к двенадцати, когда мой пыл поутих, позвонил Сережа.
– Чем занимаешься?
– поинтересовался он. Я оглядела разруху в комнате и вздохнула:
– Генеральную уборку делаю....
– И как успехи?
– я буквально ощущала его улыбку - чуть рассеянную и ласковую.
– Ну, как тебе сказать... шкаф разобрала, все перемерила, перед зеркалом натанцевалась.... Пока все.
– Здорово, - оценил он.
– А планы какие?