Мелкий бес
Шрифт:
Дарья. Посмотрели. Что, Валерочка, не хотела смотреть, а сама как раскраснелась!
Валерия. Ты сама красная.
Дарья. Ну, я-то от шери-бренди.
Валерия. Глаза блестят, грудь трудно дышит, — полно, Дашенька! Признайся, что красота полуобнаженного мальчишки и тебя взволновала, как меня.
Дарья. Уйдем, Валерочка. Сейчас они сюда придут. Пусть еще скажут на прощанье друг другу нежные слова.
Они уходят, и вскоре выходят Людмила и Саша.
Саша.
Людмила. А ты? (весело смеется).
Саша. Ну, вот еще! я весь катехизис твердо знаю (Людмила хохочет). Если ты язычница, то зачем же ты в церковь ходишь?
Людмила. Что ж, надо же молиться. Помолиться, поплакать, свечку поставить, подать помянуть. И я люблю все это, свечки, лампадки, ладан, ризы, пение, — если певчие хорошие, — образа в дорогих окладах. Да, все это такое прекрасное.
Саша. Так значит, ты — православная, а называешь себя язычницею. Какая ты глупая!
Людмила. В моей глупости так много счастья! (Плачет и целует Сашины руки.)
Саша. Отчего же ты заплакала?
Людмила. Мое сердце ужалено радостью. Грудь мою пронзили семь мечей счастья, — как мне не плакать!
Саша. Дурочка ты, право, дурочка!
Людмила. А ты умный! Пойми, глупый, только в безумии счастье и мудрость.
Саша. Ну да!
Людмила. Надо забыть, забыться, и тогда всё поймешь. По-твоему как, мудрые люди думают?
Саша. А то как же?
Людмила. Они так знают. Им сразу дано: только взглянет, и уже все ему открыто.
Саша. Отчего же стыдно? И чего же хочешь? В чем таинство тела?
Людмила. Ах, я ли не красавица! У меня ли глаза не жгучие! У меня ли не пышные волосы! Ах, Саша, милый Саша, люби меня! Будь со мною ласков! Люби меня!
Саша. Ты милая, Людмилочка, и я тебя люблю, но я не мудрый, и мне не дано знать уроков, не уча. Пора мне, Людмилочка. Я приду завтра, и ты нарядишь меня рыбаком с голыми совсем ногами, и мы посидим, поболтаем, и я буду целовать твои ноги. До свиданья, Людмилочка. До завтра.
Людмила. Только пораньше завтра, Саша (Саша уходит). Ах, безнадежность! Ах, жестокая любовь!
Уходит проводить Сашу.
Федор Сологуб. Сергей Тургенев и Шарик
Ненапечатанные эпизоды из романа «Мелкий бес»
Ненапечатанные эпизоды из романа «Мелкий бес». [8]
На улице Передонов встретил гимназиста Виткевича в обществе двух приехавших сюда на днях из большого города писателей, Степанова и Скворцова. С этими господами Передонов вчера познакомился в клубе.
Степанов печатался под именем Сергей Тургенев. Он писал
8
Комментарий к «Ненапечатанным эпизодам…» см. на с. 821–826.
Рассказчик Скворцов подписывался Шариком. Он считал себя самым новым человеком в России и очень любопытствовал знать, что будет после символизма, упадничества и прочих новых тогда течений. Шарик называл себя нитшеанцем. Впрочем, он еще не читал Нитше в подлиннике, по незнанию немецкого языка. О переводах же он слышал, что они очень плохи, и потому их тоже не читал.
Рассказы Шарик писал в смешанном стиле Решетникова и романтизма тридцатых годов. Герои этих рассказов всегда имели несомненное сходство с самим Шариком. Все это были необыкновенные, сильные люди.
В наружности обоих писателей было нечто родственное, хотя по первому взгляду и не казались они похожими. Шарик был детина длинный, тощий, рыжий, с косматыми волосами. Называл он себя обыкновенно парнем. Сергей Тургенев был короткого роста, румяный, бритый, немножко плешивый. Он носил пенснэ в оправе из варшавского золота и щурил глаза. В движениях Сергей Тургенев был суетлив и ласков. О себе он говорил:
— Я — поэт.
И блаженно щурился при этом.
Шарик очков не носил, а повадки имел преувеличенно грубые.
Одеты они были не плохо, но неряшливо. Шарик был в светлой блузе, Сергей Тургенев — в сером летнем костюме. У Сергея Тургенева в руках была тросточка, у Шарика — дубина в два аршина. Сергей Тургенев говорил томно. Шарик рубил и грубил.
Шарик и Сергей Тургенев завидовали друг другу. Оба они считали себя кандидатами в российские знаменитости. Но они притворялись большими друзьями, руководимые одним и тем же коварным расчетом, — каждый из них старался споить другого и тем погубить его талант.
Недавно Шарик даже втравил Сергея Тургенева в поединок с аптекарем. Перед поединком и на поединке все были зело пьяны — и дуэлянты, и секунданты. Стрелялись через платок, но повернувшись к друг другу спинами, в расчете, что пули облетят вокруг земного шара и попадут, куда надо.
Пьянствуя и изыскивая все новые способы к более удобному осуществлению своих коварных замыслов, приехали и в наш город два друга, Шарик и Сергей Тургенев. Здесь уже каждый из них считал себя близким к цели. Поэтому они чувствовали себя благодушно, дали себе маленький роздых, и хотя напивались ежедень, но не до излиха.