Мелочи геройской жизни
Шрифт:
— Тебе жшш для меня молочка жшша-алко! Это она, вон, у нас маленькая, а я большшой, и потому теперь буду спать на полу и кушшать рыбьи потроха, как дворовый кошшак, — пробурчал домовой, но опаска, что нахмурившийся хозяин снова передумает, взяла верх, и, налив себе до краёв, Симка с миской в лапах материализовался на диване.
— Теперь лакай, и погромче.
Симеон охотно зачавкал, подмуркивая в блюдечко.
Щенок замер, прислушиваясь, и тоже зачмокал.
Идиллия.
На ночь аватар взял волчонка в постель. Тиэлле поёрзала и затихла,
Ладно уж, пока маленькая и слабая, пусть спит под боком, а потом переселится на коврик у печки…
…Немного позже Арвиэль узнал от лешего, что Тиэлле родилась за сутки до грозы, которую, увы, не пережили много детёнышей, а волчата, родившиеся в последнюю декаду первозвона, — почти все. Естественно, при таких обстоятельствах волчица, сумевшая уберечь своих пятерых детей, лишний раз доказала право на статус Матери Стаи. О том, что был шестой щенок, так никто и не узнал…
Полторы недели спустя
В серо-голубых глазах сложно пока прочесть хотя бы отблеск мысли, но Арвиэль почему-то был уверен, что малявка его видит. Он пощёлкал пальцами перед чёрным носиком, и тот потянулся в ответ.
— Приве-ет, — не придумав ничего лучше, аватар расплылся в дружелюбной улыбке. — Утю-тю-тю-тю…
Симеон с хохотом повалился кверху лапами.
— Завянь!
— Уаха-ха-ха!!!
Тиэлле слабо вильнула хвостом и лизнула протянутую руку. «По голосу и запаху узнала», — понял парень. С волчонком на руках Арвиэль подошёл к зеркалу и стал почёсывать малявку за ухом, приговаривая:
— Хорошая девочка, умница, Тиэлле, — то на межрасовом, то на зверином языке.
Хорошо, что Прокопий сжалился над подчинённым и продлил больничный до двух недель. Одной точно не хватило бы, а так Тиэлле привыкла к своему внешнему виду и худо-бедно научилась объясняться. Правда, первый же вопрос поставил аватара в тупик:
«Почему я не могу ходить на двух лапах, как ты?»
«Потому что ты — волк, а я аватар. Мы с тобой разных кровей, хоть и родня по духу».
Тиэлле непонимающе склонила голову набок:
«Но ведь ты — моя мама…»
— Ну, приплыли…
«Нет, мелкая, я не твоя мама».
«А-а, значит, ты — моя папа?» — малявка обрадованно вильнула хвостом.
— Шушеля мать…
«Шушеля мать…»
«Ты — мама «шушеля»?.. А где моя мама?»
— Ох, Пресветлая…
Ну как объяснишь такой козявке, что в лесу свои законы? Там нет лечебниц для больных волчат, и выживают только сильные и здоровые. Арвиэль не придумал ничего лучшего, кроме как неопределённо пожать плечами и отвлечь Тиэлле игрой: благодаря Феодориным снадобьям лапы у малышки болели не сильно, и она научилась ловко ползать по полу за клубком шерсти и за Симкой. К слову, своё «логово» она пометила, и не раз, так что следом за ребёнком с тряпкой в руках ползал сам новоиспечённый «папаша».
И чем дольше
Да только справедливо ли по аватарьим законам совести?
Каждый имеет право на жизнь.
В караулку Тиэлле пришлось взять с собой. За две недели Симеон притерпелся к новому члену семьи, но оставить малышку на этого разгильдяя Арвиэль не мог. Покормить забудет или лекарство дать, а сама она не попросит.
— Здорово, больной! А что это у тебя там? — поинтересовался Аким, кивнув на мешок за плечами сменщика.
— Ужин.
Ужин согласно тявкнул.
— Ох-хо… — скривившись, «страдалец» схватился за грудь.
— Болит? — посочувствовал Аким. — Ты б отлежался ещё денька три.
— Если ещё хоть день пролежу, у меня ноги атрофируются. И мозги тоже.
— А-а… — «понятливо» протянул стражник. В отличие от знахарки, он не счёл нужным уточнять скадарскую терминологию.
Когда Аким ушёл, Арвиэль вытащил волчонка из мешка и положил на диванчик. Да уж, скоро «ужин» вымахает до размеров императорского пиршества, и в мешке его будет не утаить.
Тиэлле громко чихнула — чуть голова не отвалилась.
«Воняет!»
«Сам знаю», — стражник распахнул оконце, выветривая табачный дым. Эффективнее было оставить люк открытым, но в караулку может кто-то зайти.
«Чем воняет?»
«Курятиной».
«Курицей?!» — изумилась Тиэлле. Чего-чего, а запах куриного бульончика она бы ни с чем не спутала.
«Нет, жжёной травой».
«Свежая трава — вкусно, жжёная — невкусно», — сделала вывод малявка.
«Точно! Если почуешь похожий запах в лесу или в поле — беги оттуда со всех лап. Так пахнет пожар».
«Беги?»
«Я научу, немного позже. Когда поправишься».
Арвиэль присел на корточки нос к носу с Тиэлле. Пахло от неё молоком и детством. Малявка…
Аватары — прекрасные отцы, хоть и не показывают этого, как люди. С появлением Тиэлле сама мысль о том, что долгую жизнь эльфа придётся прожить без семьи, без детей… нет, не пугала даже. Она казалась чудовищной.
Увы, аватар не только за способность к перевоплощениям назвали Избранными Саттарой. Беспокоясь о чистоте крови, Пресветлая Богиня позаботилась и том, чтобы возможные дети от смешанных браков никогда не появились на свет.
Восемь лет прошло с тех пор, как люди вырезали расу эльфов-оборотней и сожгли поселения на побережье Себерского Перелива, но до сих пор Арвиэль втайне надеялся, что, может быть, на краю Империи хоть кто-нибудь уцелел. Кто-то свой по крови.
Когда живёшь с ребёнком бок о бок и видишь каждый день, не замечаешь, как быстро он взрослеет. Это Арвиэль знал и помнил по своей сестре. Кажется, вот только-только мать передаёт новорожденную старшему сыну, а не успеешь оглянуться — она уже на шею лезет: «Покатай, братик! Выше-выше, прямо к солнцу!»