Мелоди Биттерсвит и агентство охотниц на призраков

Френч Китти

– Можешь настроить нам навигатор на Бримсдейл Роуд?

Она тихо рассмеялась и вытащила свой телефон. Она прятала его в лифчике с пятнадцати лет, считая это самым безопасным местом в ее переполненном доме. Между нами, Марина - не плоская доска. И я не один раз получала от нее звонки из лифчика, пока она восхищенно смотрела снукер. Не судите ее, фобия у нее с детства, проведенного с любимым папочкой, Нонно, как она называла его.

Пальцы Марины порхали по клавиатуре телефона, через миг я скривилась, когда

крики Шэрон Осборн заставили меня повернуть влево.

Пятнадцать минут спустя мы тихо двигались по Бримсдейл Роуд, так мне казалось. Булочка скрипела и пыхтела, как связанная корова, нас трясло всю дорогу, и мы каждый раз при рывке надеялись, что не оставим ржавый кузов на шоссе.

– Нам туда, - прошипела Марина, указывая на огромный дом и сползая по сидению.

Я взглянула на нее.

– Выпрямись! Ты привлечешь к нам внимание.

Марина рассмеялась.

– Ага. Точно. Привлеку. Иначе ведь Булочку никто не заметит?

Я повернула на парковку чуть дальше от нужного дома. Поведение Марины ни на что не влияло, ведь мы не могли привлечь внимание, оказавшись между большим черным джипом съемочной группы и машиной Лео.

– Думаю, они готовятся уезжать, - прошептала я, глядя, как оператор пакует свое оборудование. Я отвела взгляд, чтобы булочки остались во мне, его работа требовала много наклоняться, а он ужасно подобрал одежду, открывающую волосатую щель у штанов на спине. Марина выглянула на дом.

– Будем ждать?

Я постучала короткими синими ногтями по краю большого руля и старалась думать как деловая женщина, а не как обычно, сумбурно.

– Можешь открыть бардачок?
– кивнула я на панель.

Марина нажала кнопку, ничего не случилось.

– Заклинило, - она нажала еще раз, как нетерпеливый ребенок, а потом надулась, когда ничего не вышло.
– Булочка против.

Я отогнала ее руку.

– Думаю, Булочке просто нужна тяжелая рука, - я ударила дверцу бардачка, и она открылась.
– Видишь?
– я вытащила из глубин свой волшебный шар.

– Серьезно? Так ты будешь принимать решения?

Марина была более чем знакома с моей верой в волшебный шар. Странно, что она удивилась.

– Я почти все важные решения в жизни так принимала. Зачем менять?

– Эм, потому что так ты похожа на тринадцатилетнего подростка, а не платящую налоги взрослую?

Я вспомнила лиловые волосы и готский макияж, что был в меня в тринадцать.

– Я была неотразимой тогда, и ты это знаешь, Малонэ, - тряхнув шар я посмотрела на него.
– Мне нужно платить налоги?

– Без понятия, - пожала плечами Марина.
– Оставь этот вопрос Гленде Джексон.

– Там уже большой список. Шесть альбомных листов.

Мы посмотрели в окошко волшебного шара, пузырьки медленно рассеялись.

– Сколько раз я тебе говорила не трясти его?

– Привычка, -

вздохнула я. Я знала, что трясти шар нельзя, им нужно взмахивать, иначе там появлялась пена, как в стиральной машине, но мне нравилось ожидание, пока пузырьки рассеивались, открывая ответ. Очень нравилось. Только так я успевала представить, что оттуда доносится низкий загадочный голос моего личного гения. Или не так. Если я хочу пользоваться им во взрослых делах, что меня пугали, лучше делать это в тишине и притвориться, что мысли мои.

– Отлично, - я передала шар Марине.
– Шар говорит «да». Спрячь обратно.

Она посмотрела на бардачок и ловко ударила каблуком, рассмеявшись, когда дверца открылась, а потом она так же включила отопление.

– Ты права. Булочка любит, когда грубо.

Я покачала головой.

– Больше уважения к старшим. Ты - каратист, ударивший пенсионера.

Марина захлопнула бардачок.

– Но ты убила ударом раньше.

– Ладно тебе. Я принесла в жертву старушку и спросила совета у Богов шара. Пора за работу.

Я выпрыгнула из Булочки и закрыла дверь с пылью, показывающей, что машина держится на краске, ржавчине и удаче.

– Сначала пройдемся, осмотрим все, - сказала я, Марина вышла на укрытый листвой тротуар и коснулась моей руки.

– Нужно было взять плащ, - она потерла мою руку.

– Почти май, ты что?
– я подошла к ней и ее искусственному меху, мы пошли беспечно по тротуару. Оператор, к счастью, уже закончил и скрылся в машине, так что мы делали вид, что просто гуляем поздней весной.
– Значит, это машина Лео, - я кивнула на джип с тонированными окнами и номером «ДарКинг1», что показывал его эгоизм.

– Я бы не догадалась, - Марина закатила глаза, увидев номер.
– Можно поточить ногти о его машину?

– А что такого?

Она вздохнула и похлопала меня по руке.

– Он в списке тех, кого я хочу убить.

– Знаю, - успокоила ее я.
– Я пытаюсь его простить, так что и ты пробуй.

Она фыркнула.

– Я злюсь.

– Ты из Сицилии. Конечно, это так, - я повела ее дальше.
– А это того Скарборо, владельца дома?
– мы прошли мимо дорогой белой машины, что выпирала на тротуар.
– Он паркуется так, слово ему плевать на всех.

Марина заглянула в окно и с отвращением сморщила носик.

– Он курит, как дымоход, а потом скрывает запах жвачкой.

Она уже вела себя в стиле детективной игры «Клуедо», и я решила проследить, что она не купит газету и не вырежет в ней дырки для глаз.

– Если мертвых мы будем анализировать так же хорошо, станем миллионерами.

Мы подошли к дому Скарборо, окруженному старыми розовыми кустами и цветущим деревом.

– Шш, - Марина прижалась к ограде, задев дерево.
– Я слышу голоса.