Мелодия тьмы
Шрифт:
Шон отошел от монстра, формируя на ходу мотыльков одним за другим. Теон молчал, медленно склонив голову. О чем думал хидо в тот момент, его верный дух Света не знал, она лишь увидела, как судорожно сжались руки хозяина на рукояти меча.
Рядом со мной кто-то плакал. Горько так, жалобно, будто мать над мертвым телом сына. Моя голова нестерпимо болела, лицо горело, будто кто-то вылил на него серную кислоту, сильно тошнило, а эти рыдания сильно действовали на нервы. С трудом разлепив глаза, я увидела знакомый потолок комнаты в студенческом общежитие. Что
Но рыдал, заливаясь горькими слезами, не огневик, а дверная морда. Я с изумлением посмотрела на небольшую лужицу из слез под дверью, не веря своим глазам. Дверные духи умеют плакать?
— Роджер, — хрипло окликнула я.
Хотела окликнуть, но горло мгновенно заболело, а щеки нестерпимо заныли. Шокированная крупными слезами, выкатывающимися из глаз дверного духа, я промычала, привлекая всеобщее внимание:
— М-у-о-а-м-ы… — что в переводе означало 'что здесь происходит, черт возьми?'
— Хозяйка, — воскликнул Роджер, и снова зарыдал.
— Очнулась, — хмуро спросил Азей. — Не двигайся и ничего не говори. Нуар Шон нанес тебе хлесткий удар по щеке, у тебя половина лица рассечена. Я перевязал тебе голову, наложив лечебные мази. Рана заживет, а вот шрам останется.
Азей, собрав мою одежду, затянул веревки мешка и подошел ко мне, хмуро глядя в глаза:
— Тебя раскрыли. Все отряды игуров рыскают по городу в поисках рыжеволосой девушки из расы людей, с ранением на лице. Я не знаю, как они так быстро раскрыли, что это ты. Думал, еще будет время на подготовку к бегству.
В коридоре общежития раздался топот многочисленных ног, и Роджер еще громче зарыдал.
— Идут, гады! Хозяйка, как вы так попались? Ведь все же было хорошо! Ни кому и в голову не пришло, что вы черный маг!
— Роджер! Мы уходим. Навсегда. Будем скрываться в лесах, пока что-нибудь не придумаем. Я, от лица твоей хозяйки, приказываю тебе уйти в спячку. Ты не должен показываться на глаза игурам, никто не должен знать всех подробностей жизни черного мага. Никто, повторяю.
— Хозяйка, — продолжала всхлипывать дверная морда. — Вы ведь вернетесь? Вернетесь?
— Не глупи, Роджер. Мы больше никогда не вернемся. Все, Вася, мы уходим!
Я ошеломленно слушала слова Азея, и даже не заметила, как огневик сформировал портал. Он перекинул меня через плечо, и прыгнул в мерцающее окно в тот момент, когда в двери громко застучались игуры из коридора.
— Хи-хи-хи! — услышала я мерзкий смех старикашки то ли в бреду, то ли в реальности.
Пространство перед моими глазами перестало колебаться от волн портала, и я поняла, что далеко мы с Азеем не смогли переместиться.
— Что за проклятье Ваха! — выругался огневик, опуская меня вниз. — Я точно помню, что координаты выхода были за городом, в пещере! Как мы здесь оказались?
Я огляделась. Мы очутились на зеленой траве тренировочного поля академии, и вокруг не было ни одной живой
— Вась, подожди, я сейчас проверю координаты…
— Ты не успеешь это сделать! — раздался сухой голос за его спиной.
Я вздрогнула: все три владельца мечей стояли неподалеку от нас. Бледный Садо, хмурый Теон и суровый Шон. Как они нашли нас так быстро? Все трое направляли клинки в мою сторону, не давая сделать лишни движения.
— Игра окончена, низшая. Я давно подозревал, что ты черный маг. Твое ранение на правом боку, которое я увидел после дуэли с Теоном, исчезновение огонька твоего сердца в те моменты, когда появлялся черный маг. Браслеты на руках, созданные всеми силами шара-регистратора, от которых он сломался. Внезапное появление в городе Сальвар. Твой план втереться в доверие к императору, его сыновьям и наследнику хидо с треском провалился. Тебя казнят в ближайшие дни, и ты раз и навсегда умрешь в пламени Багряной Богини. Сдавайся, сейчас ты ранена и бессильна, а твою силу сдерживают браслеты.
Его слова ранили меня в самое сердце. Он был не прав, во всем не прав. От начала и до конца. Я никогда не хотела попасть в другой мир, я не хотела быть черным магом. Я не думала, что судьба сведет меня с сильными мира сего, и меньше всего хотела быть уничтоженной Багряной Богини. Два раза я уже умирала, третий раз будет последним. Жаль. Я так и не вернусь домой, и не увижу родителей. Не пробегусь по клавишам фортепиано, рождая волшебные звуки, и не увижусь со своими друзьями. Все, с меня хватит этого проклятого мира, монстров, магов, нелюдей!
Шон подошел ко мне, не отводя острие меча в сторону, будто я могла вдруг вскочить и начать сопротивляться. Я рассмеялась, заставив вздрогнуть парней.
— Тебе весело? — сухо спросил Шон. — Ты умрешь в Багряной Богине, и твоя душа больше не переродиться.
— Я видела смерть уже два раза, — хрипло сказала я и закашлялась.
Откашлявшись, добавила:
— Ты даже не знаешь, что такое на самом деле душа. Ваше Императорское Высочество, вы будете отвратительным императором…
Глаза Шона опасно сверкнули, он размахнулся, собираясь ударить тяжелой рукоятью меча в затылок, как вдруг земля под нашими ногами задрожала. Я даже не удивилась, когда из треснувшей на четыре части почвы вылез очередной монстр — этот мир был по уши наводнен чудовищами. Одним больше, одним меньше. Какая разница, что принесет мне смерть, монстр или заклинание Багряной Богини? Я устала бороться с этим миром, сдаюсь.
Монстр, как монстр. Очередное чудовище, которое переплюнуло всех виденных мною раньше своим ростом. Десятиметровая тварь на четырех толстых ногах, с рогами на жирной, толстой морде, с длинным хвостом ящерицы и четырьмя горбами за спиной. У него не было кожи, вместо нее все тело покрывали кровавые прожилки, как у монстрика из центрального парка. Этот уродец ревел во всю глотку раненым буйволом, размахивая двумя руками-клешнями. Мне даже показалось, что передо мной ребенок, даже не ребенок, а эмбрион, которого выбросило из нутра матери.