Меморандум Громова

Голованов Сергей Петрович

Ромашов потёр ладонью лоб, словно волшебную лампу. - И как это сделать? Разве что, подбросить...-

– Это не кошелёк. Давай поконкретней, Иван Ильич.-

Джин спасительной мысли неохотно выбрался из головы.
– Ну, что можно? Звонок в полицию. Анонимный, от бдительного гражданина, раз уж Новиков в розыске. С указанием квартиры. Новиков успеет уйти, бросив Джерри. Что ещё можно придумать?
–

– Боюсь, только нулевой вариант. Это мнение Штеменко.- Сказал начальник ГРУ, и уставился в окно.

Надо было отвечать, и растерянный генерал постарался сосредоточиться. Нулевой вариант означал ликвидацию Новикова. Про орден можно забыть - в таких случаях награждать не принято.

– Он чем-то обосновал...эту...маниакальную

перестраховку?
–

– А стоило? У нас явная утечка информации. Сказал только - даже мысли у американцев нельзя допустить, что Новиков работал на нашу страну. Любой ценой Короче, Новиков не должен попасть им в руки живым.-

– Думаю, время на его эвакуацию ещё есть.
–

– Вы готовы поручиться за это головой?
– Спокойно осведомился начальник ГРУ, по прежнему пялясь в окно.

Ромашов молчал, взвешивая свою голову и возможную слежку ЦРУ за Новиковым. Голова явно перевешивала, но начальник ГРУ, видимо, сомневаясь в этом, поспешил закончить: - Остаётся лишь сожалеть о подобных издержках в нашей работе.
–

– Чёрт побери! Да плевать на американцев! В первый раз попадаемся, что ли?
– Генерал Ромашов всё-же не сумел сдержаться.
– Ну, предатель завёлся. При чём тут "нулевой вариант"? Ему должна быть причина.
–

Начальник ГРУ перевёл на него злые глаза, и сухо ответил: - Даже две нашёл - выбирай любую. Или Президент защищает какого-то сверхценного информатора, на которого может вывести Новиков, или..., ну, вторую твой собеседник называл.
–

По его лицу подсказкой мелькнула странная усмешка, и догадка, мелькнувшая в голове Ромашова, отразилась на губах судорожной ухмылкой.- Вы тоже про Меморандум Громова? Серьезно? Это же...по сути, длинный анекдот. Достаточно чёрный.-

– Но для объяснения годится великолепно. Или нет?
–

Ромашов промолчал, и начальник уже официально подытожил прения: - Тогда выполняйте приказ.
–

Но Ромашов ещё не настолько пришёл в себя, чтобы по этому звуку гонга вскочить на ноги после нокдауна.

– Если б я верил чёрным анекдотам, давно бы положил погоны тебе на стол. Остаётся агент...Давай отложим иронию в сторону..., тогда, возможно, это профессор Рукавишников?
–

– Видимо, да.
– Начальник ГРУ решил согласиться. Пристукнуть своего сотрудника нелегко - надо же помочь человеку.

Рукавишников работал в Америке, в лаборатории Роберта Палмера, и на него давно точило зубы всё ФБР. Можно сказать, постоянно висел на ниточке. Директор Бюро мечтал посадить его пожизненно за шпионаж в пользу России. Схватить за руку скользкого профессора не получалось, но дело было не в его хитрости. Как говорит русская народная поговорка в вежливом американском переводе - на каждый хитрый замочек всегда найдётся отмычка с винтом. Можно слепить предлог, чтобы оторвать русского кровососа от натовских секретов, да и вышвырнуть его из страны хотя бы, если раздавить не получается, - но у проклятого шпиона были защитники. И если самый сильный, директор ЦРУ, не особо упирался, то самый рьяный - руководитель Лаборатории Роберт Палмер, федералов и на порог не пускал, просто посылал подальше. При любом наезде на профессора начинал названивать в Пентагон и в Белый Дом, упирая на необыкновенную важность проекта Джерри для будущего Америки. Директору ФБР приходилось отступать.

Но Палмера можно было понять - вся шаткая, хлипкая и малопонятная теория "объёмной проводимости" благодаря профессору Рукавишникову, который её и разрабатывал, пусть не всегда точно, но могла кое-что рассчитать по кристаллам. Это позволяло двигаться вперёд всему проекту Джерри - пусть зигзагами, и не совсем туда, куда ожидалось, но - двигаться, а не стоять.

Когда в девяностых годах американец Роберт Палмер высказал идею о существовании "объёмной проводимости",

профессор Рукавишников прислал ему свои соображения из теории кристаллов. Двое учёных стали сотрудничать. В девяностых годах из-за политических катаклизмов в России не было денег даже на содержание орбитальной станции в космосе, её спасло только предложение американцев по совместному использованию и финансовой помощи. Тогда и было подписано соглашение по проекту Джерри - совместному выращиванию полупроводниковых кристаллов в космосе. Этим и занимался профессор Рукавишников - один из крупнейших специалистов по кристаллографии, автор гипотезы о "блуждающих связях", которую подтвердили эксперименты на орбитальной станции. Оказалось, что сверхчистые кристаллы полупроводников проявляют и третий вид проводимости, кроме "электронной" и "дырочной" - магнитный, который появлялся при определённых условиях. Роберт Палмер, основываясь на его исследованиях, разработал идею "разумного компьютера", или "исскуственного интеллекта", и заинтересовал своей гипотезой Пентагон, который выделил огромные деньги на проект Джерри. Рукавишникову предложили гражданство и работу, и профессор уехал в Америку. Тогда это был для него единственный выход, если хотел сохраниться, как учёный. России было не до науки, и научные люди разбегались, кто куда. Или дохли с голоду.

Однако спустя несколько лет профессор вышел на связь, благо российским разведчикам реальность не позволяет стать такими же дубовыми на голову, как российские политики, и потому они никогда не порывают с прошлым напрочь. Если конкретно, при расставании они оставили Рукавишникову связь, заверив, что Родина отблагодарит за любую информацию об исследованиях в этой перспективной области науки. Информация, которую погнал Рукавишников, заставила засекретить всё и вся о новом шпионе. Его теперь ценили куда дороже любого золота. И уж куда дороже жизни отдельного агента. Потеряв Рукавишникова, Россия потеряет последний шанс вернуть себе статус сверхдержавы. Проект Джерри теперь виделся ключами от двери со скромной табличкой: ВРИО Господа Бога, и косо приколотым листком с неразборчивым почерком: "Просьба королям и президентам не отвлекать вопросами секретаршу. Она печатает для вас указания."

Ромашов ничего не знал о возможной связи Новикова и Рукавишникова, но это не значит, что показания Новикова не повредят профессору. Сверху виднее, в конце концов.

– Что ж делать... - Угрюмо сказал Ромашов.
– Приказ есть приказ. Придётся исполнять. Но...-

– Никаких "Но". Хватить слезу лить.
–

– Я по делу.
– Ромашов даже обиделся.
– У меня в Бельгии остался один резидент, да и тот недавний. Агентурой ещё не оброс. Может напортачить.-

– Это уже не наша проблема. Время пошло.
– Начальник ГРУ демонстративно поглядел на свои наручные часы - японские "Сейко". "При Сталине его бы за одни только часы расстреляли".- Подумал Ромашов.
– "Да и меня тоже. В те времена "Меморандум Громова" и появиться не смог бы, тогда слишком многое казалось изменой. А теперь и настоящее предательство этим словом не называют."

У него были швейцарские.

Глава 5 Нулевой вариант.

Поднимаясь по ступенькам, Валерий взвёл затвор пистолета системы Браунинг просто по инструкции, которая давно превратилась в привычку. Ну, и снял с предохранителя. Следовало и глушитель навинтить, очень короткий, кстати, но там резьба заедала, а он уже подошёл к квартире на третьем этаже, где оставалась Тереза. Валерий страшно нервничал, хотя любой встречный прохожий назвал бы его, если спросить, беззаботным молодым человеком. Лёгкая улыбка и вроде рассеянный взгляд - но цепляет всё.