Мемуары наших грузин. Нани, Буба, Софико
Шрифт:
Развод родителей, конечно, стал для нас, детей, большой трагедией. Да и для них самих, думаю, тоже. Когда семья распадается — это всегда беда.
Была ли у меня какая-то обида на мать? Честно признаюсь — была. Потому что отец остался один. И я перешел жить к нему.
С Котэ Махарадзе первое время я не разговаривал. Только лет через пять, наверное, начал с ним нормально общаться. Это же была травма… Но вообще я не люблю о семейных делах разговаривать.
Для меня это был выбор Софико, и в итоге никаких проблем с новой маминой
Конечно же, я понимал, что моя мама — актриса. Но ее фильмы до сих пор не получается смотреть отстраненно. Нелегко это. Передо мной на экране — в первую очередь мама. И с бабушкой было точно так же.
После какого фильма пришло понимание, что мама — актриса с большой буквы?
Очень интересный образ она создала в фильме «Древо желаний» Тенгиза Абуладзе. Картина отца «Мелодии Верийского квартала» тоже очень близка для нее. Софико уникальной актрисой была. В отцовском фильме ее пластика особенно выявилась. Ну и, разумеется, мне дорог «Цвет граната» Сережи Параджанова. Там она потрясающе играет.
Как писал сам Параджанов, Софико была первой актрисой-балериной в кино. Она чувствовала любое передвижение камеры, предугадывала все нюансы. В зрелости еще более отточила свой талант, для меня очень важны ее поздние фильмы.
Софико была невероятно знаменита. Но тогда такое стояло время, что слава и деньги вовсе не являлись синонимами. И Софико всегда приходилось много работать. Другое дело, что она каждый раз получала от кино и театра удовольствие.
Одно время очень упали все гонорары. Буквально на днях мне позвонили из театра имени Марджанишвили, где она служила. Сказали, что набралась какая-то сумма: в последние два-три месяца жизни Софико не могла ходить в театр. И осталась задолженность театра, которую мне предложили забрать.
Не знаю, почему только спустя пять лет после ее ухода раздался этот звонок. Видимо, в театре должны были отчитаться. Я спросил — сколько там накопилось? Они ответили — 800 лари. У Софико 300 лари (чуть больше ста евро, — прим. И.О.) в театре была зарплата. Народная артистка не получала даже 200 долларов в месяц.
При том, что у нее была высшая ставка в кино, денег ни на что не хватало. Когда существовал Советский Союз, все работали: отец снимал, мама играла, дедушка что-то получал, бабушка тоже. В результате в семье скапливалась определенная сумма, не бедствовали. А вот потом стало непросто.
Такое наступило время. Мама понимала, что ею пользуются. Иногда говорила — что за кошмар, какая маленькая зарплата, ни на что не хватает.
При этом мысли уехать в Москву никогда не возникало. Хотя ее звали, конечно. Но она не могла жить нигде, кроме Тбилиси. Она обожала этот дом, это место.
На все предложения отвечала: «Ради Бога, если предложите временную работу, то я готова приехать и отсняться. Но жить в Москве — никогда».
Бытовая жизнь протекала, наверное, как у многих. Бабушка часто что-то готовила. При том,
Мама тоже хорошо готовила. Она нечасто подходила к плите, но если это случалось, то выходили настоящие деликатесы.
Верико любила делать щи и омлет. До сих пор помню вкус ее омлета. И очень хорошо пекла мчади (лепешка из кукурузной муки, — прим. И.О .). Я такого мчади даже и не помню после этого.
Мама вообще все делала, любое блюдо умела приготовить. Застолья дома устраивали не каждый день, но довольно часто: приходили гости, дверь наша не закрывалась. А когда гости приходят, надо же им что-то предложить, угостить.
А кроме этого каждый месяц у нас дома отмечали премьеру — или фильма, или спектакля. В те времена собиралось огромное количество людей, даже больше, чем стены могли вместить.
Все, кто приезжал в Грузию, приходили к Верико, а потом и Софико. Кажется, однажды вся труппа МХАТа пожаловала. Святослава Рихтера помню, Мстислав Ростропович два раза был у нас.
Все, кто оказывался у нас в доме, не могли его не полюбить и не стать друзьями хозяев. Потому что чувствовали доброжелательное отношение — то, чего людям так часто не хватает.
На больших застольях Софико была тамадой. Видите, и этой профессией тоже овладела. Говорят, неплохо.
После успеха фильма «Наш двор» Софико дали самую высшую ставку — 500 рублей. Даже у великой Верико было меньше. Но никто не удивился: Софико была очень популярна. Фильмы с ее участием смотрели все, а тогда ведь был огромный рынок, весь Советский Союз!
Но она заработала нечто более ценное, чем деньги — имя. Софико Чиаурели была одна. В народе она была даже более известна, чем ее мать, легендарная Верико.
Бабушка была все-таки актриса театра. Только когда снялась в фильме «Георгий Саакадзе», к ней пришла популярность. Письма ей отовсюду присылали, это было очень трогательно.
«Георгий Саакадзе» снимали во время войны. Стоял 1943 год. И в массовках участвовали люди, которые прямо со съемки уезжали на фронт. Многие из них не вернулись. Матери писали Верико благодарственные письма за то, что их дети остались на экране, а она сама стала символом всех матерей. Женщины признавались, что смотрят по многу раз этот фильм, чтобы снова и снова увидеть своих сыновей.
Потом уже Софико стала более популярна. После 70-х годов. Самый известный фильм с ее участием, наверное, — «Ищите женщину» Аллы Суриковой. С Леонидом Куравлевым у них очень удачный получился тандем.
Маме вообще везло на хороших режиссеров. Сергей Параджанов ее много снимал, он часто бывал у нас. Сережа вообще был как член семьи, всегда забегал на Пикрис-гору. И мы то и дело к нему ездили.
Когда я начал рисовать, он очень поддерживал меня. Обожал мои рисунки. Мы очень дружили. Получается, вначале была его дружба с родителями, а потом и я сам с ним сблизился. Много раз бывал у него дома на улице Месхи.