Мемуары
Шрифт:
…Обе «Катапульты» вошли в околоземное пространство в ту минуту, когда «Тигрица» закончила свой последний бой. Линкор взорвался изнутри с такой силой, что его части разметало на несколько сотен километров. Изабелла де Круа, сидя в капитанском кресле «Синей молнии», скомандовала по командному каналу:
– Всем – огонь по собственному усмотрению!
И линкоры открыли огонь. Это было замечательное и совершенно неповторимое зрелище – для тех, кто разбирался. Первый удар – КИСами – был нанесён по «Разрушителям». То ли их щиты были повреждены во время боя с «Тигрицей», то ли их мощности просто не хватило для отражения такой атаки, но… Маленькие снаряды, разогнанные магнито-импульсными ускорителями до скорости в 0,85 от скорости света, ударяли в щиты крейсеров с такой силой, что пробивали
Кинетическая энергия, накопленная снарядами во время выстрела, мгновенно высвобождалась в тот самый момент, когда эти снаряды били в броню крейсера. Происходил мощный взрыв, эквивалентный термоядерному. Разумеется, именно для отражения подобных атак крейсеры были укомплектованы щитами, а их корпуса были изготовлены из очень прочной брони. Беда была только в одном – установок КИС на линкорах было очень много, и стреляли они очередями. Эйнштейновское «E=Mc2» работало безукоризненно, и вскоре один из «Разрушителей» буквально исчез в адском пламени множества взрывов. От начала обстрела прошло всего пять секунд, а «Варяг» и «Аврора» уже успели уполовинить количество своих противников.
Одновременно со стрельбой по крейсерам, линкоры взяли на прицел первый берсеркер. Прошло несколько долей секунды, и «Аврора» выстрелила первой. С её двух носовых направляющих сорвались две молнии – так выглядел выстрел из спаренной астероидной пушки. Тоже основанная на принципе магнито-импульсного ускорителя, она была способна разгонять глыбы железо-никелевых астероидов до тех же 0,85с. При попадании такого снаряда в «Разрушитель», он бы просто испарился. Берсеркер же выдержал по два залпа «Варяга» и «Авроры», после чего с ним произошло то, что и должно было – он просто испарился в пламени термоядерных взрывов.
– «Аврора», прикрой меня! – приказала Изабелла де Круа, направляя «Синюю молнию» туда, где когда-то висел терминал.
– Принято, «Синяя молния»! – отозвались на линкоре.
Совершив удивительно красивый и синхронный поворот, два корабля понеслись к противоположной стороне земной орбиты, оставив «Варяг» разбираться со вторым берсеркером…
Покончить с ним одним залпом, к сожалению, не удалось, ведь этот линкор представлял собой очень мощный искусственный интеллект, способный к обучению. Он смог понять, что по его систершипу стреляли астероидами, разогнанными с помощью рейлгана. А теперь такие же астроиды были направлены в него. Линкор начал активно защищаться от обстрела. Он стал непрерывно маневрировать, сбивая прицел «Варягу». Одновременно с этим, берсеркер начал просчитывать траекторию снарядов, выпущенных в него. Это оказалось не так просто, даже с учётом мощностей всего его интеллекта. Однако, с третьим по счёту астероидом линкор разобрался на «ура!». Он рассчитал, через какое время снаряд, выпущенный «Варягом», войдёт в зону действия его зенитной артиллерии и устроил на границе этой зоны сплошную огненную стену. Разумеется, время полёта снаряда составляло считанные микросекунды, но для искусственного интеллекта – это очень много. Как бы не были быстры снаряды «Варяга», но пройти сквозь такое они не смогли.
Одновременно с этим, берсеркер открыл ответный огонь из всех своих турболазерных башен дальнего радиуса действия. Впрочем, этот огонь был совершенно безрезультатным, так как на «Катапультах» стояло по 32 термоядерных реактора. Энергии у наших линкоров было «хоть залейся». Пробить их шиты было практически невозможно. В течение трёх минут непрерывного огневого контакта оба корабля выпустили друг по другу очень много импульсов и снарядов, но так и не смогли хоть сколько-нибудь серьёзно повредить друг друга. Берсеркер в ходе этого огневого контакта понял, что маневрирование и сбивание снарядов поможет ему мало. Он принял решение уходить, предварительно предупредив третий корабль… между ним и третьим кораблём состоялся обмен информацией. В субъективном времени линкоров он длился очень долго. В реальном времени – доли секунды. По истечении этого времени берсеркер начал разгон, держа курс на выход из Солнечной. С точки зрения экипажа «Варяга», берсеркер представлял собой в
…Тем временем, я ловя последние глотки воздуха, смотрел на экран. С экрана на меня смотрел берсеркер. Кажется, он мне подмигивал… Судя по показаниям приборов, кислорода при самом экономном использовании оставалось ещё минут на 30 плюс «последнее желание» – так наши остряки окрестили регенерационный патрон, при подрыве которого в течение пяти минут выделялся чистый кислород. Патрон нельзя было использовать до тех пор, пока можно было дышать – надо было тянуть до последнего…
Внезапно, моё внимание привлекло движение на экране. Я присмотрелся. Сверкая выхлопами своих ионных двигателей, берсеркер начал движение. Вскоре, разогнавшись до высокой скорости, он пронёсся над нашей капсулой. Он прошёл так близко, что я смог рассмотреть его бронированное брюхо. Оно имело такой же серо-голубой цвет, как и весь остальной корабль. Створ лётной палубы, в который спокойно могла бы войти «Синяя молния», сейчас был закрыт дополнительными бронещитами. Башни, отвечающие за оборону брюха, смотрели вперёд, по-походному. Ещё несколько башенок с турболазерами находились в режиме постоянной готовности – они поворачивались в разные стороны, выискивая, что бы такое уничтожить, желательно, угрожающее кораблю.
Вскоре, берсеркер исчез с экрана. Он был ещё виден на сенсорах кормового обзора, но расстояние быстро увеличивалось. Больше врагов поблизости не было… И тут… доплеровский радар показал приближение чего-то огромного. Это «что-то» довольно-таки быстро приближалось, и вскоре я увидел ещё один линкор. Он был огромен – в четыре раза больше берсеркера. Эта боевая машина тоже имела форму клина, но её длина составляла не много не мало, аж 32 километра, а из острия клина угрожающе торчали две направляющие, сверкающие в лучах Солнца.
На моих глазах, с направляющих сорвались две голубоватые молнии и мгновенно унеслись вслед разгонявшемуся берсеркеру. Потом «Катапульта» выстрелил ещё несколько раз. Я не был уверен в том, что снаряды нашли свою цель – расстояние было слишком велико.
А потом я понял, что линкор пришёл не один. Просто на фоне этого 32-километрового монстра заметить небольшую «летающую тарелку» было довольно-таки проблематично. Я узнал силуэт этого крейсера, я узнал стиль полёта того, кто сейчас сидел за его штурвалом. Я узнал этот корабль. Это была моя красавица «Синяя молния», которую вела сейчас другая моя красавица – девушка, которую я очень сильно любил. Изабелла де Круа. Словно очнувшись, я хлопнул рукой по аварийному пульту, включая аварийную сигнализацию. Капсула мгновенно расцветилась сигналами, словно новогодняя ёлка. Теперь нас было сложно не заметить…
И нас заметили. Крейсер пошёл к нам на предельной скорости. Через несколько минут на внешней броне капсулы щёлкнули захваты, и нас подняли на борт крейсера. Люк был отдраен, и в капсулу хлынул поток свежего воздуха. В открывшемся люке, в сопровождении двух медицинских дроидов, стояла Изабелла де Круа с полевой аптечкой… Вот только, сжать её в своих объятиях я уже был не в силах… То ли на меня так подействовал свежий воздух, то ли то, что самое плохое было уже позади, но я умудрился потерять сознание…
Пришёл я в себя уже в госпитале «Синей молнии». Собственно, я там был не один. Там были все, кто находился со мной в капсуле, считая и ту истеричную блондинку. Она, кстати, уже была одета, равно, как и я. В кармане кителя лежала записка: «Если у тебя что-то было с той крашеной кошкой – хозяйство оторву… И. д. К.». Я усмехнулся и вылез из-под кислородного полога. Остальные люди продолжали спать и дышать кислородом. Судя по вибрации корпуса, крейсер вёл сейчас спасательные работы. Ну, а раз так, то мне самое место было на моём рабочем месте – на мостике.