Мемуары
Шрифт:
Световой меч – страшное оружие. Знающий человек в состоянии натворить с помощью меча много дел. Мы были людьми знающими… Через полсекунды после того, как две беззащитные половинки очередного моего противника упали на пол, в коридоре раздался страшный крик. Я в тревоге осмотрелся. Все наши были в порядке – пара царапин у Уилфреда, Валерка сосредоточенно прикладывает бакта-пластырь к ожогу на руке, а Виккерсу и Джордану повезло больше всех – ни царапины. Кричал последний Ситх – ударами мечей ему отсекли правую кисть и левую голень. По коридору распространялся не особенно
– Вперёд! К тронному залу! – закричал своим парням Максим Федин, командир десантного отряда.
– Погодь, Макс, – сказал я. – Сначала пообщаемся с нашим пленным. Авось, он что-нибудь хорошее скажет…
Мы склонились над Ситхом. Это был молодой человек, смотревший на нас снизу вверх глазами, полными ненависти и боли. Если бы он стоял, то был бы, вероятно, не ниже меня. Его лицо, не будь оно так искажено ненавистью, было бы очень даже привлекательным для девушек. Сейчас же это был настоящий монстр, воплощение всего отрицательного, что только может быть в человеке.
Я присел на корточки, глядя на Ситха. Он с ненавистью глянул мне в лицо.
– Больно? – спросил я.
– Не твоё дело, выкидыш ворнскра! – грубо ответил Ситх, плюнув мне в лицо.
– Я вытер со щеки его плевок и сказал:
– Как грубо! Неужели твои папа и мама не учили тебя быть вежливым?
– Да пошёл ты…
– Ай-ай-ай! Нехорошо! Зачем так грубить тому, кто хочет тебе помочь?
– Не верю! У ранкора честности больше, чем у Джедая… – договорить он не успел, так как ботинок Виккерса ударил его в бок. – Мать Безумия!
– Подожди, Джон, – остановил я этого громилу. – Лучше передай мне свою аптечку…
Джон передал мне серую коробочку, украшенную традиционным красным крестом. Я извлёк из неё флакон с регенерирующим пластиком, снабжённый распылителем.
– Сначала тебе будет немного больно, а потом всё пройдёт, – сказал я.
Сначала я обработал запястье пленного, а потом, отрезав ножом обгоревшие лохмотья штанины, опрыскал срез голени Ситха. Закусив губку от боли, он смотрел на меня.
– Зачем? – вдруг спросил он.
– Что – зачем? – переспросил я.
– Зачем Вы это делаете? Зачем помогаете мне?
– Женевская конвенция гарантирует, что с военнопленными будут обращаться по-человечески, – ответил я, совершенно забыв, что Ситх не представляет, что такое Женевская конвенция.
– А разве я сдался в плен?
– А что тебе мешает сделать это?
– Но, я же ненавижу Джедаев и Галактический Центр!
– Ну и ненавидь себе, сколько влезет. Тебе же с нами детей не крестить… Сдача в плен вовсе не означает, что ты теперь должен возлюбит нас, как самого себя. Но, лучше всего тебе будет сдаться. В конце концов, это для твоей же пользы…
– Хорошо, я сдаюсь. Но, я имею право не выдавать вам никаких сведений.
– Хорошо. Сейчас мы отнесём тебя на бот и положим в медустройство. С тобой всё будет хорошо. Палпатин улетел?
– Да.
– А куда?
– Никто не знает. Он отбыл с Вейдером и ротой личной гвардии на «Императорском Кулаке». Ой, Мать Безумия, что
– Ничего страшного, доверие за доверие. Всё с тобой будет хорошо, парни, помогите мне… – и я украдкой подмигнул Джону. Он подмигнул мне в ответ. Дело в том, что во флаконе, кроме регенопластика, бакты и болеутоляющего средства, находилась ещё и знаменитая «сыворотка правды» самого сильного действия. Неудивительно, что перед тем, как уснуть Ситх рассказал нам всё, что мне было нужно. Он не мог сейчас врать или утаивать правду…
Мы вернулись на бот, и я, верный своему обещанию, положил спящего Ситха в медустройство. Аппарат сразу взялся за дело, порекомендовав регенерацию утраченных конечностей во сне. Я согласился с рекомендациями аппарата, отстучав согласие с клавиатуры. После этого мы устроили брифинг.
– Лично я не вижу никаких оснований не верить этому молодому человеку, – взял я слово. – Соврать он всё равно не мог…
– А, может, всё-таки, дойдём до тронного зала? – предложил Максим. – Доверяй, но проверяй…
– Макс, лучше не надо, – сказал Валерка. – Например, там всё может быть заминировано до такого состояния, что полпланеты взлетит на воздух…
– Или только этот дворец, – поддакнул я. – Вот только, нам от этого будет ничуть не легче… От Палпатина всего можно ожидать… Лучше всего смыться отсюда по-тихому.
– А, если он здесь? – предложил заместитель Максима, старший прапорщик Седов. – Не мог же этот парень знать всё…
– Ну, вообще-то, такое возможно, – неохотно сказал я.
– Но и в этом случае, всем идти необязательно, – сказал Уилфред. – Мы сходим на разведку втроём – я, капитан и Валерка. Если Палпатин там, то мы постараемся, чтобы нас не узнали, а потом мы вернёмся за вами и разнесём тут всё к чёртовой бабушке…
– Хорошо, – сказал я. – Погнали…
С точки зрения десантников, в следующую секунду мы просто испарились – мы умели двигаться совершенно незаметно…
Мы вернулись на место взрыва гранаты. Те имперцы, которые от взрыва лишились сознания, так в отключке и лежали. Их убитый коллега также не подавал никаких признаков жизни. Мы пошли дальше. Ещё через двадцать метров мы вернулись на поле бойни. Мёртвые тела, лужи начавшей сворачиваться крови на полу. Запах такой, что вытошнит кого угодно… Мы задержали дыхание, так как хоть мы и не были «кем угодно», но всё равно, неприятно, ведь мы сами покрошили этих парней в мелкую стружку…
Далее, ничто больше не стояло на нашем пути к тронному залу. В самом конце коридора находились массивные двери из какого-то неизвестного мне дерева. Здесь, на Корусканте, где уже не осталось никакой природы, двери из дерева стоили, как памятник моей «Синей молнии» из чистого золота в натуральную величину. Я осторожно просканировал эти двери на предмет каких-нибудь неприятных сюрпризов. Вроде бы, никаких ловушек не было. Вот только, это ровным счётом ничего не значило – отсутствие разного рода проводков – ещё не гарантия того, что за этой дверью нас не ожидает ничего неприятного. Есть масса иных способов приготовить неприятный сюрприз незваным гостям.