Мэн
Шрифт:
Она сбросила вызов и опять посмотрела на Андрея.
— Ты пойми, — поставил он локоть на стол и сделал движение пальцами, обозначающее шелест купюр, — в моём случае сошлись чувства и заказ обстоятельств. — Он сжал эту руку в кулак. — Знаю, что исковеркал репродуктивную сторону наших отношений. Ты предпочла, чтобы я хотел от тебя детей, потому что люблю тебя, но у меня не вытекает одно из другого и не противоречит первое второму. Я хочу быть главой большой семьи чисто технически, но это не значит, что я тебя не люблю. И наоборот — я люблю тебя,
Заноза, прослушав столь пламенную речь и, видимо, поняв, что этим семейным разборкам не будет конца, а Андрей действительно справился с эмоциями, и её помощь, как куратора и наставника, пока не требуется, спрыгнула со стула и отправилась в сторону гостиной по своим делам.
А её хозяйка сидела и очень старалась не свести зрачки к носу.
— Тебя я, кстати, тоже хочу для себя, — продолжил мужчина. — Любовь — это вообще сплошной эгоизм и потребительство, Льдинка. Никогда никого не люби. Это плохо.
— У человека есть ещё и любовь к самому себе.
— О-о-о, а такая любовь к самому себе, как у меня — это вообще диагноз. — Он выпрямился и вернулся к своей тарелке.
Констанция наоборот ссутулилась, согнулась, но тоже взяла ложку и принялась ковыряться в супе.
— Что бы ты сделал на моём месте? — невидящими глазами смотрела она на красновато-зелёную, пёструю жирную жидкость.
— Просишь подсказки?
— Отвечать вопросом на вопрос невежливо, а женщине — тем более. — Тэсс в этот момент еле удержалась, чтобы не внести предложение повременить с ребёнком, хоть и понимала, что ей, как гинекологу, не стоит почти никаких усилий сделать это втихаря. Андрей хотел использовать её вслепую, она тоже может не дать осуществиться его желанию без предупреждения и не ставя мужчину в известность. Тут проще простого.
А перед ним после её тирады опять на мгновение возник образ бывшей жены.
«Этот либерализм до добра не доведёт», — внутренне скривился он.
— На твоём месте я послал бы меня к чертям и забыл как страшный сон. — Он подхватил из гамбо кусок курицы, закинул себе в рот и принялся интенсивно жевать.
— Ждёшь, что сделаю наоборот? — невесело усмехнулась она.
Констанция попробовала было примерить на себя ситуацию, как оставляет Андрея и уходит от него, но не смогла — не хватило воображения.
— Разумеется. Но всё-таки считаю, наш союз больше в моих интересах, нежели в твоих.
— Подробнее, — тут девушка оставила суп в покое, поставила локоть на стол и подпёрла кулаком щёку.
— Если отменить меня в твоей жизни, ты почти ничего не теряешь, кроме опыта и чувств. Я — люблю, ты — позволяешь любить. Мне…
— Андрей, — перебила его Тэсс. Она выдержала паузу и дождалась, пока мужчина замрёт весь внимание. — Я тоже тебя люблю.
— Льдинка… из двух любящих…
— Я тоже! Тебя… люблю.
— Тэсс, я не нахожу ничего ужасного в том, чтобы не быть
— Я, — подняла она руку, как в школе на уроке. — Я нахожу много ужасного в том, чтобы тебя не любить. Дело не в тебе, дело во мне.
— Хорошо. Ладно, — вздохнул мужчина. — Но именно мне нужен ребёнок, и мы оба понимаем, что если ты меня оставишь, я ещё нескоро найду ту, с которой решусь слиться генотипами — это очень серьёзно.
Пока он говорил, Тэсс опять взялась за еду. Гамбо оказался действительно очень вкусным.
— Со стороны именно моего семейства грозит опасность, поэтому явно в твоих интересах всё это вынести за скобки и найти того, кто захочет ребёнка из чувств, а не под гнётом обстоятельств, у кого нормальная, адекватная семья, без анамнеза в предках и родне и здоровая психика без патологий. — Он выловил из тарелки следующий кусок мяса и отправил его вслед за предыдущим.
Только тут мисс Полл заметила, что, вообще-то, Андрей с удовольствием отдаётся этому разговору. Он ведёт себя как актёр, нашедший благодарную публику, как грешник на исповеди. У него такое случалось иногда.
Девушка грустно усмехнулась.
— Мне не даёт покоя, что ты не хочешь отдать эту трость и оборвать противостояние. А ведь это в твоих силах.
— Ты думаешь о шагах, когда заносишь ногу, а нужно думать на два-три шага вперёд. Допустим, я отдам трость Даррену и даже деньги, но от этого не так уж и много изменится.
— То есть как это «не так много»? Очень даже много! — Не успев проглотить и пары ложек супа, она опять оставила еду и упёрлась кулачками себе в бёдра под столом, расставив локти в стороны.
— Нет, не много, — покачал головой мужчина. — Исчезнет опасность, но отношения между нами уже не восстановить. Я до конца своих дней буду знать, что отказался от идеи основать свою династию, и буду винить в этом Даррена.
— Господи, Андрей… — опустила плечи Тэсс. — Да купи ты себе новую трость и основывай всё, что хочешь. Заведи себе фамильное серебро, в конце концов.
— Я тебя обожаю, — с умилением на лице покачал головой мужчина. — Нет. Дед вбил клин между нами навсегда, — склонился он к своей тарелке.
— А зачем? Почему он так сделал, не знаешь?
— Нет, не знаю. Может, планировал нас чему-то научить. Чтобы мы поняли что-то очень сложное и высшее. Или просто хотел получить более благодарного потомка. Даррен принял бы трость и деньги, как нечто ему полагающееся, а я — как удачу, как шанс.
«Господи, вот где дурак-то, а!» — мысленно схватилась за голову Тэсс.
— Но точно это знают только Даррен и, может быть, Элтон.
Девушка встрепенулась, вспомнив про дворецкого.
— Кстати, мне Моника рассказала про Элтона и тебя.