Ментальная клетка

Ван Вогт Альфред Элтон

Он вошел в комнату для ленча, и его вниманием целиком завладели Великий Судья и причина, по которой он сюда был приглашен.

Ленч проводился в небольшом строении, построенном - согласно легенде, выгравированной на камне, который поддерживал крышу веранды - из высококачественного гранита, собранного по всему миру. Ни с одного карьера не брали больше полдюжины кусочков. Это здание было даром Великому Судье от благодарного народа одной страны в старой Европе, которая была завоевана лет восемь назад. Вся парковая зона состояла из таких небольших строений, и каждое из

них было подарком, каждое было произведением искусства изысканные интерьеры, дорогие и красивые материалы, изящная архитектура. В такой атмосфере, полностью лишенной блеска, свойственного большим зданиям, и жил Великий Судья со своими женщинами, слугами-приппами и с теми, кого он в настоящий момент относил к числу ближайших друзей.

Войдя в помещение с высоким потолком, Марин увидел в углу комнаты - на расстоянии от возвышения для оркестра - стол, накрытый на восемь персон. Возле кухни несколькими группами стояло более дюжины официантов-приппов. В алькове, потягивая напитки, ждали остальные гости.

Он узнал их всех: один драматург, известный музыкант-интерпретатор, карточный игрок и еще трое мужчин, которым было несколько труднее подобрать краткое определение. Это были люди компанейские, с острыми языками, наделенные даром рассказчика и пониманием великих проблем, но не озабоченные их решением. Кампания в Джорджии для Марина была делом престижа. Для этих людей, если бы они о ней знали, она была бы темой застольной беседы.

Последовал обмен приветствиями. Марин принял бокал с напитком из рук драматурга, парировал пару замечаний насчет своей личной жизни и стал изучать людей, которых Великий Судья пригласил в данном конкретном случае для участия в данном конкретном мероприятии.

Что его заинтересовало в этом ленче, так это то, что, строго говоря, в его присутствии не было особой необходимости. Подробности военной акции в Джорджии обсуждать было нельзя. Кроме того, если не считать возможности, что вторжение будет отменено, в такой поздний час вождь не мог уже сказать ничего такого, что могло бы повлиять на развитие событий или помешать выполнению планов.

У внешней двери возникло какое-то движение.

Мужчина, вошедший в комнату, очень мало соответствовал общепринятому представлению о том, каким должен быть диктатор.

Это был сердитый человек. До такой степени, что никто никогда и думать не мог о том, чтобы общаться с ним на рациональном уровне. Это был человек, с которым вы или соглашались - или умирали. Марин всегда с ним соглашался. Для него это был любопытный внутренний компромисс - отношения, основанные на том, что он всегда считал полным приятием целей другого человека. В рамках подобных исходный положений он свободно передвигался, принимал решения, действовал без боязни сделать что-то такое, что вызвало бы ничем не сдерживаемый гнев великого человека.

Иван Проков, более известный как Великий Судья, обладал ладно скроенной фигурой и ростом немного менее шести футов.

Сегодня на нем была розовая шелковая рубашка, белые шелковые брюки и белый шейный платок. У него была львиная голова, властная внешность и множество

обманных личин.

Диктатор махнул рукой остальным и быстро направился к Марину, протягивая ему руку для рукопожатия.

– Дэвид, - тепло проговорил он.

Схватив Марина за плечо, он повел его к столу.

– У тебя мало времени, - сказал он.
– Так что давай примемся за еду.

Вот и весь разговор, который произошел между Великим Судьей и Марином - если не считать непринужденной болтовни, которую вели остальные приглашенные.

Марин, которому предстояла тяжелая работа, наслаждался пищей изысканным творением из устриц, риса и овощей в соусе. Остальные были мгновенно вовлечены в дискуссию. Они принялись увлеченно обсуждать, следует ли на данной ранней стадии проводить исследование вопроса о том, успех или неудача постигли групповые законы и групповые практики, и если следует, то кто должен проводить это исследование.

Марин с интересом думал о том, кто мог инициировать эту полемику. Он не мог не заметить, что здесь говорились такие вещи, которые, будь они приведены в зале суда, автоматически вызвали бы обвинение. Он не мог припомнить, слышал ли когда-либо столько изменнических разговоров в присутствии Великого Судьи.

Внезапно ему пришло в голову, что здесь может быть только одно объяснение. Его проверяют. После того, как он защищал Траска на совете, в душе диктатора могло зародиться сомнение.

Марин ощутил странный беспокойный трепет. Для него такое переживание было внове. Дважды, когда в разговоре наступало затишье, он поднимал глаза и видел, что Великий Судья наблюдает за ним. Во второй раз диктатор спросил:

– Деятельность каких организаций или каких индивидуумов вы бы подвергли такому расследованию, Дэвид?

Выбрать правильный ответ было нетрудно - после того, как Марин заподозрил, что его проверяют. Он ответил ровным голосом:

– Моим первым выбором стали бы Меделлин и Слэйтер.

Великий человек издал смешок.

– Такой выбор мне не пришел бы в голову, - откровенно заметил он.

– Вы хотели бы, чтобы я принял это дело к рассмотрению и представил вам доклад примерно через неделю?

Великий Судья нахмурился.

– Это можно было бы сделать. Но на самом деле для тебя есть другие, более важные задания. Так что не думай об этом.

Диктатор снова вернулся к еде, на его лице отражалась задумчивость. Но все же именно он, и никто другой, спустя некоторое время взглянул на часы и сказал:

– Тебе пора в путь, Дэвид. Удачи.

На этом ленч и закончился.

На пути в военный аэропорт Марин обдумал произошедшее и в конце концов пришел к мнению, что его пригласили, чтобы понаблюдать за ним. Великий Судья был огорчен, узнав, что Марин защищал Траска, и хотел воспользоваться его присутствием, чтобы определиться.

Трудно было предположить, к каким выводам пришел диктатор, и Марин сказал себе, что нет никакого толку размышлять об этом. По крайней мере, на данный момент мнение Великого Судьи о нем не имело большого значения. У него впереди была работа.