Ментовский вояж. Везунчики
Шрифт:
– Что, же, всё в жизни когда-то бывает в первый раз, - философски заметил я, порывшись в бардачке.
– Вот, держи коньячок, моя хорошая. Это для внутреннего употребления, очень качественный продукт. Ещё - если не сможешь - сиди в машине, не выходи. Мы как-нибудь найдём общий язык с союзниками.
– Х-хорошо, - девушку действительно била самая настоящая дрожь.
– Я п-попробую успокоиться... Может, с-смогу...
Тем временем LAV-25 заехал в воду почти по оси колёс, и остановился возле колыхающегося на воде тела. Союзники - именно так я решил впредь именовать америкосов и наёмников - не
– Европеец, лет тридцать пять - сорок, по виду - типичный буржуа, имел французское гражданство, - сунув руку во внутренний карман пиджака утопленника, ван Клейст выудил оттуда промокший паспорт.
– Я не вижу на теле следов насилия, скорее всего он попросту утонул. Что скажет полиция?
– Считаю, что ты прав, Жерар, - подбирая слова, с жутким акцентом произнёс я.
– Водоросли в волосах, обувь на ногах - погибший даже не пытался спастись вплавь. Утонул сразу, возможно был без сознания.
– Владимир, с твоей женщиной всё нормально?
– послушав мой корявый английский, спросил бельгиец.
– Может, нужна помощь?
– Спасибо, думаю, она сама справится, - оглянувшись назад, я увидел, что Марина интенсивно использует выданный 'допинг'.
– А что за вещь тащит лейтенант Фридман?
– Спортивная сумка, вроде, - присмотревшись, определил Жерар.
– Бойд, вон, там, глянь - что-то на воде колышется. Видишь?
– Вижу, ящик какой-то, деревянный, разбитый, - наёмник опустил штурмовую винтовку с оптикой.
– Смотрите: русские полицейские машут руками. Нашли что-то хорошее, наверное. Поехали к ним.
Союзники вскарабкались на броню БТРа, а я вернулся к своему 'мерсу', где меня сразу же засыпали вопросами. 'Допинг' подействовал: Марина порозовела, перестала стучать зубами и заикаться, а главное - её уже не страшили утопленники. Благодаря этому девушка вновь приступила к своим обязанностям переводчицы, и нам не пришлось оскорблять слух союзников жуткой пародией на английский.
Визуально исследовав окрестности в течении следующего получаса, мы обнаружили в пределах досягаемости ещё пять тел, в дополнении к трём найденным ранее. Плюс - полтора десятка сумок и сумочек, в т.ч. сумку с ноутбуком на одном из трупов. Видимо, информация на ноутбуке представляла огромную ценность, коли погибший так и не расстался с парой килограммов балласта.
В прибрежных водах дрейфовали неподдающиеся опознанию обломки и бытовой мусор, без сомнения, свидетельствовавшие о происшедшей неподалёку авиакатастрофе. Судя по всему, эта катастрофа произошла в нескольких милях, а то и в десятке миль от побережья, а тела и обломки раскидало течением по огромной площади. Здешние приливы и отливы за пару дней так рассеяли останки и мусор по водной глади, что мы даже не имели возможности прикинуть примерную точку падения самолёта. Лейтенант Фридман предположил, что авиалайнер потерпел крушение где-то в юго-западном направлении, и течение принесло часть останков и обломков на восток. Кстати, выяснилось, что погибший самолёт принадлежал всё той же 'Эйр-Франс', и выполнял рейс по маршруту Стокгольм-Париж.
Подобрав утопленников и кое-какие личные
Мой напарник доложил, что обнаруженные останки достаточно старые, и без нормальной экспертизы невозможно с точностью определить, когда именно погиб этот человек. Именно погиб, т.к. парни там же, на месте, нашли две пули калибра семь-шестьдесят два, явно свидетельствующие о насильственной смерти. Ковалёв предположил, что мы имеем дело с одной из тысяч жертв кровавых девяностых, когда из-за разгула преступности люди бесследно исчезали один за другим, словно в пасти Харибды. В-общем, типичный 'глухарь', и максимум, что мы могли сделать - это вновь предать земле найденные останки. Ну, может, ещё попросить отца Серафима помолиться за душу убиенного. Всё.
Лейтенант Фридман, до этого момента восседавший на башне LAV-25 со скучным видом, неожиданно закричал, привлекая всеобщее внимание. Мы - и наёмники, и опера - дружно обернулись в сторону БТРа, а затем повернули головы в западном направлении, куда указывал американец.
– Мариночка, дай-ка мне наш бинокль, - сразу же поняв, что без оптики не обойтись, я протянул руку в салон своего 'мерса'.
– Спасибо, девочка...
– Fucking shit!
– выругался один из наёмников, Бойд, кажется.
– Провалиться мне сквозь землю, если это не динозавры!
– Мля, командир, когда вернёмся, первым делом дадим пацанам люлей по самое 'не хочу', - спустя полминуты произнёс Руслан, передавая второй бинокль Марку.
– Тут без пулемёта не обойтись... Етишкина жизнь!
Словно зачарованные, мы рассматривали пару зверюг, быстро шагавших по белому песочку в нашу сторону. Похоже, никто из нас не заметил момент появления на пляже этих двух тварей. В какой-то момент ветер донёс до нас глухое рычание одного из представителей давно вымершей на Земле фауны. Я невольно ощутил волну первобытного страха и трепета, пытавшуюся, было, поднять голову где-то в закоулках сознания.
– Мужики, эти уроды перешли на бег, - будничным тоном известил нас эмчеэсник.
– Красиво бегут, гады.
– Мэтт, доклад по дистанции до цели, - не отрываясь от бинокля, поинтересовался командир наёмников.
– Семьсот пятьдесят метров, сэр, - взволнованным голосом отозвался Фридман.
– Семьсот метров... Шестьсот пятьдесят... Шестьсот...
– Лейтенант, огонь!
– скомандовал ван Клейст.
– Посмотрим, кто кого...
Автоматическая пушка LAV-25 изрыгнула две короткие очереди, прервавшие забег хищников за добычей. Оба динозавра рухнули наземь, словно подкошенные, не добежав до нас метров пятьсот с хвостиком. На какое-то время воцарилась относительная тишина, а затем близлежащий лес буквально взорвался рёвом и рыком.