Меня зовут Адам. Первая книга

Меня зовут Адам. Сейчас пишу свою историю, сколько помню и знаю. Скорее всего, некоторые части будут выдуманы или привраны ввиду того, что память устроена фрагментарно и многое забывается, стираясь. Или же новые воспоминания натыкаются на старую память, затмевая её происшедшим событием, выбивая из мозга, что не помню ничего, как ни старался припомнить или составить карту памяти. Ступаю на тропу, и вырисовывается картина.

Будем вместе разматывать нить и вязать из неё, как Арахна, полотно, историю

жизни, дабы показать её миру. Не хочу забыть прошлое, потому расскажу о себе, чтобы оставить историю потомкам и ещё не выросшим поколениям.

Должен донести, не разлив то, что несу в руках, иначе нет возможности поведать, как тут оказался. Надо искать и проживать заново каждый миг.

Родился на Фаэтоне. Это планета, которая светилась незаметным огнём на космическом небе, удивляя своей скромностью. Казалось, дотронься пальцем и пропадёт неприметный огонёк, потухнет от давления и нехватки воздуха. Не будет целой планеты. Но в детстве всё кажется большим и ошарашивающим восприятие, не успевшее окрепнуть для трезвой оценки ситуации.

Юный разум многое не примечал, не запоминая и выкидывая многие даты и события, за которыми сейчас гонюсь. Кажется, проиграю в гонке. Она ставит многое на кон, и возможно, не смогу добежать. Хотя, кто знает. Попытаюсь вспомнить. Пусть выйдет нескладно, но нарисую прошлый путь, в котором жил, меняя его до неузнаваемости.

Пытаюсь вспомнить, но натыкаюсь на стену беспамятства. Она замыкается рекой Летой. Испив воды, забываешь, кто ты и зачем пришёл. Неизвестность давит со всех сторон. Она отвлекает, уводит от темы. Но опишу то, что помню, какие события отпечатались в памяти, чтобы они стали верным отображением прожитого пути моей жизни.

Родился на планете Фаэтон, которую теперь не найти на просторах космоса, в обычной семье, словно выточенной из дерева. Грубые неотесанные колоды, которые предстоит привести в должный вид. У жизни были свои планы: проблемы как рубанок, а переплетения событий – стамеска, изменяющая до неузнаваемости и предлагающая новые образы.

Жизнь может сложиться по-иному, перепишется картина, меняясь от начала до конца. Будет непонятен пройденный путь, который ожидает моих ног, и прикосновения к памяти, дабы оставить неизгладимый след из проторенных событий в прошлом времени. Вся жизнь отражается в калейдоскопе.

В причудливом беге пестрых соцветий, буйства красок и неразборчивого почерка жизни вижу размытую картину, в которой не прорисованы грани, эскиз, предшествовавшие финальному творению. Сложно понять рисунок по его наброску и в зарождении последовательных мазков. Вот, моя семья. Не разбираю смутные очертания, а если притрагиваюсь, то размазываю упавшие на холст краски.

Суть вновь отдаляется от меня. Я слежу за ней, но не вижу, не разгадать, что происходило в реальности. Может, я рисую иную действительность? Кто скажет, что реально увидел, а не придумал? Или воплотив бег воздушных мечтаний, не смог достигнуть черты реальности, а не полёта фантазии. Прорисовать действительность, явственность, вот что от меня сейчас требуется.

Вновь беру кисть. Прорисовываю память, но утратил

навык рисования: долгое время не вспоминал. Не знаю, что должно быть первым, а что последним. С чего начать? Беру в руки кисть. Смотрю на холст и не понимаю, что хочу сказать своим рисунком, ибо в памяти нет четких событий.

Кисть трясется в неуверенных пальцах, дрожь оплетает нервные окончания, выражая неготовность к шагам. Но смелее, дорогу осилит идущий, а не случайный проходимец, который смотрит со стороны на путь, видя, как колеблется человек.

Да, я сомневаюсь, долгое время не могу разомкнуть пружину памяти. Перед глазами предстает обрыв. Что за ним? Неизвестность сжимает сердце крепкими пальцами. Тупая боль режет и саднит, если притрагиваться к памяти, ведь хочется забыть и отодвинуть, забросить в дальний угол сознания проблемы воспоминаний, не окунаться в них.

Увы, это невозможно. Начатый путь необходимо закончить. Да, от ожидания многое зависит. Оно окрашивает события в цвета сознания, и видишь происходящее.

Строю предугадывающие чаяния. Может, они сбудутся или нет, но есть уносящий вниз поток. Что за ним, за поворотом кисти, мазком. Неясный силуэт? Если приблизить картину, возможно ли разгадать, какие тайные смыслы она раскрывает?

Тайна жизни или определенная тяжба, которую не помыслить и не взять на плечи, дабы донести. Как это сделать? Надо собрать кровь в надувающийся кулак, взвалить на плечи обещания дойти до конца. Пересилить и перекинуть груз с сердца на спину, иначе оно умрет, если слишком многое возьмешь.

Идти, зная, каждый шаг рождает последующий. Они, суммируясь, дают финальный бросок. Сосредоточиться на рывок, взять желанное, сорвать покров тайны с Пандоры. Открываю его и вижу… Неясные очертания, стараюсь вглядеться. Протираю глаза и вижуявь, но она такая же, как была!

Вновь картина, на которой остановился, сделав привал, чтобы напитаться новыми силами, осмысляя пройденные километры в радости от увиденного. Моя семья, отец, мама, я и какая-то фигура, очерчивающаяся призрачно и не разглядеть, кто это.

Разматываю новую нить, чтобы уловить изменчивость жизни, воспоминаний под микроскопом поиска. Одно неуверенное движение и утерян фокус, вновь невозможно уследить, увидеть и разгадать секрет. Он что не хочет отгадки? Иначе никакой тайны не останется, нечего будет скрывать в подсознании.

Некуда будет спускаться, пытаясь разглядеть, приподнять вуаль, долгое время скрывающую тайну от взгляда, который пытается зацепиться за нутро события. Увидеть полёт и взмах сачка. Притянуть к себе и рассмотреть вблизи, как внимательный энтомолог пеструю бабочку.

Приближаю и вижу фигуру вблизи, щупая взглядом, радуясь от увиденного облика. Он греет изнутри, подбадривая каждый шаг, сделанный в сторону достижения цели. Это моя родная сестра. Пазл складывается окончательно, ничего не таится за вуалью сознания, ускользающего беспамятством и усталостью высматривания прошедших событий. Замылен взгляд, как уставшая лошадь разума, отдавшая остаток сил, лишь бы домчать до рисунка жизни, который возник в памяти.