Менялы
Шрифт:
— Чепуха! — Вид у Марго был возмущенный. — Ты так говоришь теперь, потому что выбилась в люди и тебе сопутствует удача.
— Удача тут ни при чем, — сказала Эдвина. — Я работала.
— И тебе ни разу не улыбнулась удача?
— Ну, немного.
— Без удачи не могло обойтись, — возразила Марго, — потому что ты женщина. Насколько я помню, банки всегда были исключительно мужским клубом — и без малейшего на то основания.
— А опыт — разве это не основание? — спросил Алекс.
— Нет. Опыт — это дымовая завеса, созданная мужчинами, чтобы не пускать женщин. Ничего мужского в
— Я с этим спорить не стану, — сказала Эдвина. — Только рассуждения твои устарели. Безраздельное господство мужчин уже нарушено такими, как я, и нарушается все больше и больше. Кому же нужны борцы за женские права? Мне они не нужны.
— Не так уж ты глубоко внедрилась, — парировала Марго. — В противном случае ты уже сидела бы в башне, а не рассуждала бы о такой возможности сегодня.
Льюис Д'Орси хмыкнул:
— Touche, моя дорогая.
— Другим сотрудницам банка нужно женское движение, — заключила Марго, — и будет нужно ещё долгое время.
Алекс откинулся на спинку кресла, по обыкновению получая удовольствие от спора, в котором участвует Марго.
— Что ни говори, а наши совместные ужины, — заметил он, — скучными не назовешь.
Льюис кивком согласился.
— Позвольте мне сказать, поскольку я все это начал, мне приятно, что у вас есть такие намерения в отношении Эдвины.
— Ну хорошо, — решительно заявила его жена, — я тебя тоже благодарю, Алекс. Но и хватит. Давайте оставим эту тему.
Так они и поступили.
Марго сообщила, что подала в суд на универсальный магазин, систематически обманывавший покупателей по кредитным карточкам. Общие суммы на ежемесячных чеках, пояснила Марго, всегда на несколько долларов превышали положенную сумму. Если кто-то жаловался, разницу объясняли ошибкой, но жаловались редко.
— Когда люди видят напечатанную автоматом сумму, они предполагают, что она должна быть точной. Они забывают или не знают, что ошибка может быть запрограммирована в автомате. В этом случае так оно и было. — Марго добавила, что магазин получил десятки тысяч прибыли, что она и намеревается доказать в суде.
— В банке мы не программируем ошибки, — сказала Эдвина, — но они случаются — с участием или без участия автоматов. Вот почему я призываю людей проверять получаемые ими уведомления.
В расследовании дела с универсальным магазином, рассказала далее Марго, ей помогал частный детектив Вернон Джэкс. Он был прилежен и изобретателен. Она очень хвалила его.
— Я слышал о нем, — сказал Льюис Д'Орси. — Он занимался расследованием для комиссии по контролю за валютно-финансовыми операциями — я их тогда навел на кое-что. Хороший человек.
Когда они выходили из столовой, Льюис предложил Алексу:
— Давайте глотнем вольного воздуха. Хотите присоединиться ко мне и посидеть за коньяком с сигарой? Пойдемте ко мне в кабинет. Эдвина не переносит сигарного дыма.
Извинившись, мужчины
Комната была просторной, с книжными полками вдоль двух стен, а вдоль третьей шли стеллажи для журналов и газет. Полки и стеллажи были забиты. В комнате стояли три рабочих стола, на одном была электрическая пишущая машинка, и на всех лежали горы бумаг, книг и папок.
— Когда за каким-нибудь столом становится невозможно работать, — пояснил Льюис, — я просто перебираюсь за другой.
В открытую дверь виднелась комната, где днем работала секретарша, а также находилась картотека. Льюис зашел туда и вернулся с двумя коньячными бокалами и бутылкой «Курвуазье».
— Я часто думаю о том, — заметил Алекс, — что лежит в основе успеха делового листка.
— Я могу говорить только о своем, который, по мнению компетентных судей, лучше всех остальных. — Льюис передал Алексу коньяк и указал на открытую коробку с сигарами. — Берите — это «Маканудос», лучших не бывает. Стоимость вычитается при налогообложении.
— Как вам удалось этого достичь?
Льюис хмыкнул:
— Посмотрите на ленточку вокруг каждой сигары. За пустячную цену первоначальные ленточки были сняты и надеты специальные, с надписью «Деловой листок Д'Орси». Это реклама — значит расходы, необходимые для дела, поэтому каждый раз, куря сигару, я получаю удовольствие от сознания, что курю за счет Дяди Сэма.
Не сказав ни слова, Алекс взял сигару и с удовольствием понюхал. Он давно зарекся давать моральные оценки лазейкам, к которым прибегают люди, чтобы избежать налогов. Конгресс узаконил это, так кто же может винить человека за то, что он пользуется лазейками?
— Отвечаю на ваш вопрос, — сказал Льюис. — Я не скрываю задач «Делового листка Д'Орси». — Он дал Алексу раскурить сигару, затем раскурил сам и с удовольствием затянулся. — Он существует, чтобы преумножать богатства богатых.
— Я это заметил.
В каждом «Деловом листке», обнаружил Алекс, содержался совет, как делать деньги: какие ценные бумаги покупать или продавать; из каких валют в какие переводить деньги; какими товарами торговать; каким иностранным фондовым биржам отдавать предпочтение, а каких избегать; какие есть возможности у богатых людей обойти закон и меньше платить налогов; как оперировать через швейцарские банки; как политическая ситуация способна отразиться на капиталах; из каких близящихся катастроф люди подготовленные могут извлечь прибыль. Перечень всегда был длинным, тон «Делового листка» властным и категоричным. Туманных высказываний там почти не было.
— К сожалению, — добавил Льюис, — среди финансовых деловых листков много дешевок и редакторов-шарлатанов, что наносит ущерб серьезным, честным финансовым бюллетеням. Некоторые из так называемых деловых листков являются просто выжимками из газет, а потому не представляют никакой ценности; другие являются рупорами бирж и берут взятки от брокеров и всевозможных толкачей, хотя в конечном счете все их махинации всплывают. Стоящих деловых листков, может, наберется всего с полдюжины, причем мой будет в начале этого списка.