Менялы
Шрифт:
«В любом другом человеке, — подумал Алекс, — такое постоянное самовозвеличивание оттолкнуло бы. А с Льюисом такого ощущения не возникало, возможно, потому, что он мог подтвердить свои слова перечнем своих достижений». А что до ультраправой политической ориентации Льюиса, Алекс умел отодвигать это на второй план, оставляя его чисто финансовые способности, — так чай пропускают через ситечко.
— По-моему, вы — один из моих подписчиков, — сказал Льюис.
— Да, через банк.
— Вот экземпляр моего нового выпуска. Возьмите,
— Спасибо. — Алекс взял бледно-голубой литографированный листок, состоявший в сброшюрованном виде из четырех страничек и выглядевший крайне невыразительно. Оригинал печатался с небольшим интервалом, затем переснимался и уменьшался. Но то, чего не хватало «Деловому листку» в плане внешнего исполнения, дополнялось его финансовой значимостью. Предметом особой гордости Льюиса было то, что люди, следовавшие его советам, могли в течение любого года на одну четверть, а то и наполовину увеличить свой капитал, в некоторые же годы удвоить или утроить его.
— В чем же секрет? — спросил Алекс. — Отчего получается, что вы так часто бываете правы?
— Мой мозг похож на компьютер, в который тридцать лет закладывались данные. — Льюис затянулся сигарой и постучал по лбу костлявым пальцем. — Каждая крупица знаний, когда-либо приобретенных мною в области финансов, хранится здесь. Я могу также связать одно с другим, прошлое с будущим. Помимо этого у меня есть то, чего нет у компьютера, — гениальное предчувствие.
— Зачем же тогда заниматься «Деловым листком»? Почему просто не сколотить себе состояние?
— В этом нет удовлетворения. Отсутствует конкуренция. Кроме того, — Льюис ухмыльнулся, — у меня дела неплохо идут.
— Если я не ошибаюсь, цена вашей подписки…
— Триста долларов в год за «Деловой листок». Тысяча долларов в час за личную консультацию.
— Я иногда задумывался, много ли у вас подписчиков.
— Другие тоже этим интересуются. Это секрет, который я тщательно оберегаю.
— Простите. Я не собирался совать нос в ваши дела.
— А почему бы и нет. На вашем месте я бы тоже проявил любопытство.
«Сегодня, — думал Алекс, — Льюис более раскован, чем когда-либо».
— Возможно, с вами я этим секретом поделюсь, — сказал Льюис. — Все любят немного похвастаться. У моего «Делового листка» больше пяти тысяч подписчиков.
Алекс подсчитал в уме и тихо присвистнул. Это означало, что годовой доход превышает полтора миллиона долларов.
— Кроме того, — признался Льюис, — я каждый год издаю книгу и даю около двадцати консультаций в месяц. Оплата консультаций и гонорары за книгу покрывают все мои расходы, так что «Деловой листок» приносит чистый доход.
— Поразительно!
«И все же, — размышлял Алекс, — на самом-то деле это не было так уж поразительно. Любой, кто пользовался советами Льюиса, мог в сотни раз перекрыть свои затраты. Кроме того, и подписка на „Деловой листок“,
— А есть совет общего характера, — спросил Алекс, — который вы могли бы дать людям, имеющим достаточно денег, чтобы вкладывать их или класть на долгий срок в банк?
— Безусловно да! Заботьтесь о своих деньгах сами.
— Ну а если это кто-то, кто не разбирается…
— Тогда пусть выяснит. Учиться не так уж и трудно, а заботиться о собственных деньгах даже весело. Надо, конечно, прислушиваться к советам, но относиться к ним скептически и осторожно, выбирать, к чьим советам стоит прислушиваться. Через какое-то время научишься разбираться, кому верить, а кому нет. Надо много читать, в том числе и деловые листки вроде моего. Но никогда не позволять никому принимать за тебя решения. В особенности это относится к брокерам на фондовых биржах, с чьей помощью можно быстрее всего потерять то, что уже нажито, а также отделам кредитования банков.
— Вы не любите отделы кредитования?
— Черт побери, Алекс, вы же знаете, что репутация вашего и других банков в этой области ужасна. Те, кто имеет крупные кредиты, обслуживаются индивидуально — в известном смысле. Средние же и маленькие вкладчики либо свалены все в одну кучу, либо ими занимаются малооплачиваемые некомпетентные работники, не способные отличить спекулянта, играющего на повышении, от спекулянта, играющего на понижении.
Алекс скорчил гримасу, но возражать не стал. Ему тоже было хорошо известно, что за редким исключением сказанное Льюисом было правдой.
Сидя в дымной комнате, мужчины потягивали коньяк и молчали. Алекс листал последний выпуск «Делового листка» — подробнее он изучит его потом. По обыкновению, часть информации была чисто технической.
В регулярно печатаемой колонке перечислялись международные ценные бумаги, которые следует продать или хранить. Взгляд Алекса пробежал по перечню «покупайте», «удерживайте» и перескочил на «продавайте». И вдруг резко остановился: «Супранэшнл» — немедленно продавайте на рынке ценных бумаг».
— Льюис, эта рекомендация насчет «Супранэшнл» — зачем продавать акции? И к тому же «немедленно на рынке ценных бумаг»? На протяжении нескольких лет они у вас значились как «долгосрочное вложение».
Хозяин дома задумался, прежде чем ответить.
— Я не уверен в «СуНатКо». Я получаю слишком много негативной информации из различных источников. Слухи о больших потерях, о которых не сообщалось. Также слухи о мошенничестве с отчетами дочерних предприятий. Неподтвержденные слухи, дошедшие из Вашингтона, о том, что Большой Джордж Куотермейн добивается субсидии вроде той, что получила компания «Локхид»… Все это свидетельствует о том, что — может быть, а может быть, и нет — они идут на мель. В качестве предосторожности я предпочитаю отвести моих людей подальше.