Меняя ход событий

Эйлит

– Бессмысленно ждать от нее ответа, Дейдара. Просто смирись.

Она хотела было юркнуть мимо меня, но я схватил ее за руку и тихо прошептал:

– Если с ней что-то случится, а мне потом представится шанс, то знай: в живых я вас не оставлю.

Мастер оригами спокойно убрала мою ладонь и сухо произнесла:

– Если ты пойдешь против него, твоя гибель будет неминуемой. И тогда уже точно никто никому не поможет.

Я сузил глаза и мрачно проводил быстро отдаляющийся темный силуэт.

...

Весь

следующий час я бродил в поисках Итачи, но не добился успеха. Вернулись Хидан и Какузу, добывшие кое-какую дичь. Спустя еще несколько минут появился Зецу и тут же принялся хлопотать над костром. Когда обладаешь целым набором разных способностей и умений, выживание в природных условиях становится предельно простым. Шиноби не застать врасплох ни охотой, ни холодом, ни необходимостью заботиться о ночлеге.

Мы привыкли всегда обходиться минимумом вещей и никогда не берем с собой каких-то походных приспособлений, если отправляемся пешими на дальние расстояния.

Решив не оставлять Сакуру с ними наедине я возвратился к общему очагу. Вскоре к нам присоединился и Кисаме, только вот как назло без своего напарника.

– Где Итачи? – скрежетнул зубами я, внимательно всматриваясь в как всегда ироничное лицо.

– А кто его знает, – пожал плечами владелец Самехады. – Его со мной и не было.

Хошигаки бросил в отместку какой-то неприятно-смеющийся взгляд и, чтобы не накалять обстановку, я попросту отвернулся.

Они еще покопошились какое-то время возле костра и воздух наполнился аппетитным ароматом жареной птицы.

– Не мешало бы поесть, – пихнул меня в бок Хидан. – Хватит уже мелкую взглядом изводить.

Я с трудом отвел взор от ее сгорбленной на камне фигуры и обернулся к фанатику. Тот вручил мне наш сегодняшний ужин.

– Я посолил, так что можешь и порастягивать удовольствие.

Есть мне не хотелось. Лениво пощипав мяса и не ощутив вкуса, я отставил в сторону импровизированное блюдо в виде большого жесткого листа, поднялся и неторопливо прошелся вдоль освещенной бликами территории.

– А Вишню-то, тоже, поди, накормить надо.

Я замер. Мы все с удивлением покосились на Кисаме.

– Ты думаешь в таком состоянии ей до еды? – сомнительно протянул Хидан. – Что-то непохоже.

– Дейдара! – проигнорировал его Хошигаки. – Отнеси ей поесть.

– Бесполезно. – глухо отозвался я. – Она меня даже не видит.

– Тоже мне, любящий парень, – хмыкнул напарник Итачи, поднимаясь. – Я сам отнесу.

Мы с Зецу, Хиданом и Какузу недоверчиво проводили его взглядом.

Он подошел к Сакуре, громко проговорил: «ешь, а то не вырастешь», пощелкал у нее пальцами перед носом, легонько потряс за плечо, и, ничего не добившись, поставил порцию на край валуна и отошел к нам.

– Плохо дело, – задумчиво произнес человек-амфибия. – Она будто робот. Выходит, Итачи вытравил из ее души все подчистую.

–

На то была воля Пейна, – наконец вставил слово молчавший до сих пор Сорняк.

Странно наблюдать их такими. Обычно они более шебутные. Фанатик и половинчатый-то точно. А сейчас вдруг стали предельно серьезными. С появлением в рядах Акацки Сакуры жизнь преступников ранга S заиграла доселе невиданными красками. А теперь они поблекли вновь.

Мы посидели в молчании еще около двадцати минут пока не явились лидер и брат Саске.

Замерев у костра, рыжеволосый, даже не глядя в ее сторону, приказал:

– Сакура, подойти сюда.

Харуно, серой тенью соскользнув с большого камня, торопливо приблизилась к боссу.

Оранжевый свет пламени всецело охватил ее лицо, являя нам безжизненные стеклянные глаза и сухие, потрескавшиеся губы.

– Вытяни руки, – безэмоционально сказал он.

Она повиновалась.

Пейн начал складывать мудреную печать, и на ее запястьях обозначились черные символы запрета техники. Через несколько секунд, когда дзюцу завершилось, в арсенале Сакуры снова появилась семицветная чакра.

– Все. – коротко изрек он. – Теперь она готова.

Сиреневый риннеган переместился на нас.

– Вам пока одно-единственное распоряжение: отдыхать. Выдвигаемся утром, на рассвете.

Лидер ушел.

Сакура, опустив голову, вновь направилась к облюбованному камню.

Я перевел мрачный взгляд на Итачи.

– Есть будете, Итачи-сан? – нарушил напряженную тишину Кисаме. – Пока еще не совсем остыло.

– Поем. – низким голосом отозвался Шаринган и, сказав мне глазами: «терпи», сел рядом с Хиданом.

…

Спать устроились на камнях у подножия горы, растянувшись по цепочке. Не спал только вновь покинувший нас Пейн и Сасори, который ушел сразу же, как мы сделали привал.

Особо в сон не клонило, но так как делать было совершенно нечего, я попытался покемарить сидя на плоском валуне.

Сначала я вслушивался в каждый шорох, разглядел во тьме ночи тихо пришедшую Конан, через каждые три минуты бросал тревожный взор на сидящую в шести метрах от меня Сакуру, а потом неожиданно для самого себя уснул.

Она пришла ко мне в предрассветный час – живая, с безумной лихорадкой во взгляде заживо горящего человека и легонько коснулась ледяными пальцами моего лица.

Я вздрогнул, мгновенно проснулся, и хотел было возликовать в душе, но ее состояние тут же опустошило все взлелеянные надежды и радость.

Девушка жестом призвала к молчанию и крепко меня обняла.

Я ждал ощущения ее слез на своей щеке, приготовился слушать тихие рыдания, – но она молчала.

Заключив в объятия хрупкое тело, я постарался хоть на миг отречься от наших невзгод и навсегда запомнить едва улавливаемый фруктовый запах ее волос; нежный аромат ее кожи; биение ее любящего сердца.