Мэр в законе
Шрифт:
– Не волнует! Меня это не волнует!
– замахал руками Иван Афанасьевич.
– Я вас, полковник, предупреждал, чтобы вы не связывались с уголовниками! Это народ, знаете ли, ненадежный.
– Знаю, - спокойно ответил Харитонов.
– Но уголовники, народ крайне зависимый, а значит, уязвимый. И этот фактор ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов. К тому же Таганцев амбициозен и, хотя тщательно скрывает это, безумно влюблен…
– Я вас умоляю!
– воскликнул Иван Афанасьевич.
– Это здесь
– При всем! Мы к нему приставили своего агента.
– Вот как?!
– лицо чиновника просветлело.
– И кто он… то есть она?
– Дочь отставного генерала Звягина. Кадровый сотрудник.
– Надежна? А вдруг сама влюбится по уши? Провалит дело! Нет, Харитонов, с вами работать невозможно!
– Иван Афанасьевич взволнованно заходил по комнате.
– Вас, Всеволод Михайлович, постоянно тянет на авантюры!
– Нет причин для беспокойства. Эта милая девушка однажды уже влюбилась по моему заданию в физика Чурского, слышали о таком?
– Ну, слышал, - Иван Афанасьевич стал что-то припоминать.
– Предатель! Изменник Родины! Хотел сбежать на Запад и прихватить с собой совершенно секретные разработки!
– Ну, не сбежал же!
– хмыкнул Харитонов.
– Да, да. Поговаривали, что скоропостижно скончался от сердечной недостаточности.
– Его жена задушила прямо в постели, собственными колготками. Удивительная женщина! Знаете, кто она?
– И знать не хочу!
– вновь замахал руками Иван Афанасьевич.
– Есть официальная версия: смерть, наступившая в результате сердечного приступа. А слухам я не верю. Кстати, а что потом стало с его женой?
– Ничего, - улыбнулся Харитонов.
– Снова вышла замуж. За депутата Государственной Думы.
– Это которого отравили? Семенченко, кажется!
– Совершенно верно, Семенченко. У вас хорошая память, Иван Афанасьевич.
– Нет у меня никакой памяти! И знать я ничего не хочу о ваших "подстилках"!
– И не надо. Одно мне поясните: какова конечная цель вашего замысла? Деньги?
– Ах, что такое деньги, полковник! Деньги - мусор. Власть - вот настоящий капитал и истинная ценность в нашей жизни.
– Ну, неужели же вам власти мало?
– А власти много не бывает. Как, кстати говоря, и денег. Пробьет наш час, и мы зажмем эту страну в железном кулаке. А начнем с Урала, Сибири, Дальнего Востока.
– Издалека, однако.
– Да ничего вы не понимаете! Там - сила России! Там - главная сырьевая база! И она должна оказаться в моих руках! Нефть! Металл! Газ! Уголь! Алмазы! Золото!
Иван Афанасьевич даже вспотел. Глаза его фанатично блестели, а движения стали стремительными и нервными.
– Но в чем суть?
– не отступал Харитонов, понимая, что лишь в этом состоянии перевозбуждения, в эйфории предвкушения абсолютной власти Иван Афанасьевич может раскрыться
– Причем здесь Урал и Сибирь?
– Ты думаешь, полковник, мне нужны эти нефтяные скважины и угольные копи?
– Иван Афанасьевич был похож на сумасшедшего. Он замер перед Харитоновым, вцепившись пальцами в спинку стула и глядя немигающими глазами в потолок.
– Не-е-ет! Я хочу большего! Сначала остановлю за Уральским хребтом все фабрики и заводы! Потом подниму народное восстание! Потом… потом… смету к чертовой матери президента…
– И займете его место?
– Харитонов, как ни старался, не смог удержать улыбки.
– А зачем?
– Иван Афанасьевич плавно перевел взгляд с потолка на полковника.
– Я поставлю президентом России своего человека. Этакую куклу на веревочках! Ручку вверх! Ножку вниз! Головку вправо! Головку влево!
– собеседник принялся кривляться, изображая куклу, которую невидимая рука дергает за веревки.
– И не только этот ваш Таганцев нужен мне! В каждом городе Сибири, Урала и Дальнего Востока надо посадить своих людей. Они поднимут бунт! Бунт пожрет существующую власть!
Чудовищная идея создания марионеточного правительства была не нова. Еще при Советской власти, занимая солидный пост в ЦК КПСС, Иван Афанасьевич проделывал такие штучки с крохотными государствами в Африке, Юго-Восточной Азии и Центральной Америке. Надо полагать, дошла очередь и до России. Пережив всех вождей и всяческие политические бури, начиная с Хрущевских времен, Иван Афанасьевич и в нынешнее время умудрился удержаться на плаву. А на старости лет решил прибрать к рукам горячо любимую Родину.
Вот оно - место простого человека в мировой истории!
Ну, ладно, сам Иван Афанасьевич - человек-глыба. Допустим, полковник Харитонов - тоже чин немалый. Но чтоб простой бандит Андрей Таганцев кроил судьбу страны?!
Хотя, чем очевиднее бред, тем скорее люди верят в него. А бунтарей в России пруд пруди. Дай только волю.
У Таганцева братки, перед тем как определить его в холодильник, забрали оружие, наручные часы и мобильный телефон. Спасибо, что включать систему охлаждения не стали и свет оставили зажженным.
Сначала Андрей пытался определять время своего заточения, но очень скоро сбился. Вообще, казалось, что просидел он в оцинкованном контейнере целую вечность. Но наконец тяжелая дверь открылась. На пороге стоял сам Соболь.
– Выходи, братан, - сказал бригадир вполне миролюбиво.
– Базар есть.
Вместе они прошли в обеденный зал пустого ресторана и расположились за накрытым столом.
Таганке вернули изъятые вещи, за исключением оружия. Надевая часы, он понял, что просидел в холодильнике всю ночь и весь следующий день. Стрелки показывали девять. За окнами ресторана плыли вечерние сумерки.